Я коротко объяснил ему, откуда вертушки могли прилететь и про себя порадовался, что кроме этих, что базируются в аэропорту, больше ни у кого нет, ни самолетов, ни вертолетов. Ударные и разведывательные БПЛА мы в расчет не брали, так как о том, что они есть у вояк, мы не сомневались, а вот о том, что они применяются ими мы не пришли к общему соглашению. Подняться слишком высоко им не дадут воздушные твари, которые все еще планировали в облаках, а низко летать нет никакого смысла. Но кроме этого оставался еще и фактор наличия аномалий,  мешающий радиосвязи на дальние расстояния, что тоже не способствовало нормальному  управлению беспилотником.

Впрочем, спорить мы не стали. Он пообещал на следующий день тщательнее проверить место, где погибли наши люди, взамен попросив оставить ему все, что он с парнями обнаружит – снаряжение, оружие, машины, если они будут пригодны к восстановлению. Приоресса как представитель высшего эшелона управления дала ему свое разрешение сделать это.

По поводу наших людей вышедших из Таштагола он ничего не смог прояснить. Но посоветовал обследовать подземные бастионы старой заброшенной системы ПВО, что в советские годы защищала Новокузнецк и была так успешно уничтожена с приходом РФии – оставив город без воздушного прикрытия. И еще он сказал, что накануне днем и сегодня ночью со стороны Николаевки слышался непродолжительный периодический грохот и его люди видели зарницы примерно в том районе.