Короче, в шесть заходов ей всё же удалось осилить те кропали, которые я насыпал. Я закурил сигарету. Предложил ей, но она отказалась.

— На самом деле такое со мной впервые.

— М? — она подняла на меня красные непонимающие глаза.

— Копы. Я впервые имел с ними дело. И был напуган не меньше твоего. Это ужасно, они… не имели право обыскивать тебя. Да и меня, блин, тоже. Какого, вообще, хрена. Ты сильно испугалась?

— М? — она опускает свои красные непонимающие глаза.

— Эй, ты нормально?

— Что?

— Фак, я спросил, всё ли нормально? Не пугай меня.

— Я не понимаю, что ты говоришь. Что?

— ТЫ, — показываю на неё пальцем. — Нормально? Обстановка как? Т-В-О-Ё С-О-С-Т-О-Я-Н-И-Е.

— Я не знаю. Ничего не чувствую.

— Ну, это лучше, чем плохо, — бормочу себе под нос. — Давай поговорим. Расскажи о себе. Давно ты верующая?

Мудак, ты забыл, что её отец – пастор?

Диана, вдруг, встаёт и, едва удерживая равновесие, идёт в коридор, говоря о том, что ей, типа, надо уходить и она задержалась, хотя мы сидим тут пять сраных минут.

Мы накуренные в гавно, а она выдает мне такую песню – писец, блин.

Я, конечно, останавливаю её, поясняю, что всё нормально, никуда ехать ей не нужно, а она смотрит на меня этими своими пустыми глазами.

В конце концов, усаживаю её обратно за стол, ставлю перед ней стакан воды.

Нереально мощная трава, нереально, блять. Особенно, если учесть, что нормальной зелени я не курил примерно… сколько? Пол сраных года. Даже у меня, блин, второй глаз открывается.