— Кирилл!

В зеркало Андрей увидел, что мальчик потерял сознание. Он тут же перестроился и припарковался. Алена выскочила из машины и попыталась вытащить сына. Андрей невежливо ее оттолкнул, скинул на землю свою куртку и вытащив мальчика осторожно уложил его. Что с ребенком, он спросить не успел, у мальчика начались судороги, голова запрокинулась назад, глаза закатились. Моментально отреагировав, Андрей успел просунуть между зубами мальчика свой носовой платок. Перевернув его набок, он прижал ребенка к земле.

— Ноги! – выкрикнул он. И Алена бросилась на землю, прижав ноги сына. Приступ длился три-четыре минуты. После приступа у мальчика началась головная боль. Боль была настолько сильной, что тот обхватив голову руками и стиснув зубы, свернулся калачиком и застонал, лицо покрылось холодным потом. Андрей поднял мальчика и аккуратно уложил его на заднее сиденье. Через пять минут они были в больнице.

До Андрея доносились обрывки разговора доктора и Алены из-за двери. «Участились…», «Как часто …» «Поменять препараты…», «Будет ли эффект…» и ему вспомнились дни, когда его самого с такими же приступами мама возила по больницам, докторам, замены лекарственных препаратов, дававшие не долгий эффект… и старенькая санитарка в одной из больниц, перекрестившая маму и сунувшая ей в руку мятый обрывок тетрадки с адресом. Так они оказались в почти заброшенной деревеньке, где провели около четырех месяцев. Внимательный и суровый взгляд, бабы Ули, запах трав, вкус отваров, что готовила та Андрею, всплыли в памяти. Тогда ему было двенадцать. Потом еще пара лет обследований, анализов. Решив стать врачом, Андрей не смог помочь маме. Его болезнь больше не возвращалась. Пришлось скрыть свои медицинские перипетии, чтобы выучиться и сдать на права. Сейчас, накануне тридцатилетия, казалось, что все это было не с ним.