«Что бы ни случилось — всё к лучшему.
Срубленные головы стремительно умнеют.
Реки подо льдом кипят светло и зло.
Выбитые зубы ослепительно скрипят.
О том как хорошо смеётся тот, кто смеётся последним»
Гражданская оборона – «Зря вы это всё»
Первым делом, Гаротон за счет Кейранда уменьшил свою ношу и отдал другу половину своих Молотовых. Они двинулись в путь.
— Давай, Ретар, колись. Что ты задумал?
— Я давно выслеживаю одного Чистильщика. Не скажу, что он большая шишка, так, середнячок, зато родаки у него небедные. Да и черт бы с ними, но вот только этот выбл*док сорвал нам один рейд и изрядно усложнил другой. Я всё думал, как бы выразить ему всю свою обиду и сожаление касательно произошедшего, и вот – прекрасная возможность! – Гаротон злорадно улыбнулся.
— Ближе к делу, брат. Какая возможность?
— Знаешь, что сделал этот придурок вчера? Взял у отца тачку на пару дней! Ну, знаешь, чикс покатать по городу, перед соратниками по банде повыпендриваться.
— И?
— И примерно полчаса назад я увидел, что этот идиот припарковал тачку на обочине дороги неподалеку отсюда и свалил с парой шлюх в гостиницу. Ну что, отучим его выкаблучиваться? Я бы посмотрел, как он будет объяснятся отцу, стоя на коленях у груды почерневшего металла. Давай, скажи, что это идея на миллион!
— Ну, не то, чтобы на миллион… Но зрелище будет обеспечено, — усмехнулся Кейранд, — Я за.
Гаротон рассмеялся.
— Пи*дюк ты, Шарн, пусть и клёвый. Пошли, расфигачим к хренам собачьим это корыто! – крикнул Гаротон на всю улицу.
— Чистильщики – законченные пи*даболы! Золотой х*й не гарантирует, что самим не придется отсасывать, подонки! – подхватил Кейранд.
Ретар заржал и потрепал друга по плечу. Они двинулись дальше, перешучиваясь и хохоча на весь район. Улицы были совершенно безлюдными. Не повезло бы тому, кто встретился бы им на пути. В эйфорическом безумии, Мертворожденные не упустили бы случая гостеприимно «помочь» незнакомцу добраться до пункта назначения.
Но, к счастью, такого не произошло, и два парня успешно достигли нужного места. На пустой дороге одиноко стояла припаркованная белая машина. Она выглядела новой, но это не отменяло явной убогости её вида. Для Шарна даже такая колымага казалась пределом мечтаний, но он мог себе представить, что сидения внутри чуть тверже, чем асфальт, на котором ему приходилось сидеть в штабе, когда лавки у костра оказывались заняты. Дышать же в этом салоне после десяти минут поездки приходилось, наверное, с помощью баллонов с кислородом, заранее заботливо принесенных и уложенных на заднее сидение.
— Это и есть тот автомобиль? – спросил Кейранд, — Не самая крутая тачка из тех, что я видел.
— Ну да. Но даже чтобы накопить на такую, нужно загрести себе немало бабла.
Кейранд согласно кивнул.
— Ну что, давай выберем какую-нибудь удобную позицию, — предложил
Гаротон.
— Может, за угол того здания?
— Зачем? Там же не видно будет нихрена.
— А обломков машины, разметанных взрывом боятся не надо?
— Она не взорвется, дебил! Надо отойти шагов на сорок примерно и радоваться жизни.
— Эксперт, мать твою… Ну, веди, — усмехнулся Кейранд.
Гаротон с усмешкой повел друга на исходную позицию.
— Давай под углом встанем. Так зрелищнее.
Пацаны встали куда нужно, поставили лишние бутылки на асфальт.
— Ну что, Шарн? Готов? – спросил Гаротон, доставая зажигалку.
— Естественно, — фыркнул Шарн.
Ретар нажал на пластиковую кнопку своей зажигалки и аккуратно поднес смоченную горючим тряпку к маленькому мерцающему огоньку. Она мгновенно занялась, и Гаротон метнул бутылку в сторону машины. Следом за ней полетела другая, брошенная Кейрандом. Через секунду раздался звон битого стекла, мгновенно потонувший в ярких вспышках огня. Парни завороженно смотрели, как белая колымага превращается в пламенный цветок, как лопаются от высокой температуры стекла, как огонь проникает внутрь и жадно набрасывается на обивку и сидения. Краска пузирилась, слезала с металлического скелета машины, капала на асфальт и догорала, превращаясь в черные пятна.
— Что будем делать с остальными бутылками? Я вижу, ты взял их с изрядным запасом, — спросил Кейранд, на секунду отвлекшись от зрелища.
— Ну, сука, я же не каждый день чужие тачки жгу.
— Правда? – вздернул бровь Шарн, — Эх, а я-то надеялся, что ты пиромант-чудесник в третьем поколении.
— Надеются только пид*ры, друг мой, — философски изрек Ретар и повернулся в сторону жилого здания, — Горючка[1] – вещь полезная, так что бутылки надо бы взять с собой, отдадим их Цинтлеру. А пока – пошли вон к тем лавочкам.
Мертворожденные подобрали оставшиеся бутыли и направились к скамейкам у детской площадки. Вслед им раздавались хлопки взрывающихся шин.
— Ну, Шарн, рассказывай, чем занимался до моего прихода, – сказал Гаротон, плюхнувшись на скамейку.
— Трахался с Лимой, если коротко, — фыркнул закадычный друг.
Гаротон внезапно выпучил глаза и уставился на друга с выражением крайнего удивления на лице.
— Серьезно?! А она только с тобой пошпилилась и ушла?
— Нет, когда я уходил, она собиралась еще пораздвигать ноги перед остальными.
— То есть, пока мы шли сюда, в нашем штабе разворачивалась массовая оргия?! И я её пропустил?! Пи*дец…
— Господи, ты же знаешь, где её найти. Придешь, заплатишь и отъе*ешь её в тишине и спокойствии.
— Так-то да, вот только она нередко дает скидочку, когда приходит к нам в штаб… Ладно, расскажи хоть, как всё было.
— Да как обычно, — мрачно ответил Шарн, — Шлюха, она и есть шлюха.
— Злой ты. Девочка же в тебя влюблена.
— Влюблена… В х*р мой она влюблена, вот и всё – отозвался Кейранд, закуривая.
— Знаешь ли, у меня в штанах тоже не тампон. При этом, ко мне Лима лезет всегда после тебя. И не говори, что дело в твоем кошельке – доходы у всех членов нашей банды почти одинаковые… Нет, эта сучка определенно чувствует к тебе что-то особенное, — усмехнулся Гаротон, — А то, что она очень интересуется твоим членом – так это просто потому, что для неё это единственный способ принести тебе хоть какую-то пользу. Она же понимает, как ты к ней относишься. Не может понравится тебе, как человек – будет привлекать тебя своей киской… У неё и так незавидная участь, а ты еще и отвергаешь её…
— Даже если ты прав, её чувства — это не мои проблемы. Хотя, как по мне, она просто развратная шлюха, которую от члена не оттащишь…
— Про Иллиану ты бы никогда так не сказал, — внезапно произнес Ретар.
Кейранд резко повернулся к нему. Взгляд его зеленых глаз заставил бы любого отшатнуться и резко сменить тему разговора. Любого, но не Гаротона.
— Иллиана – это совсем другое!
Собеседник нагло ухмыльнулся.
— Неужели? Двадцатилетняя продажная шлюшка, которая запала на тебя, мелкого пи*дюка. Тебе ведь тогда даже пятнадцати не было? А она взяла и соблазнила тебя. Ты лишился девственности раньше всех нас, если ты еще помнишь…
— Она… не такая. Тем более, она дала мне потому, что я помог ей… Нет, она совсем не похожа на Лиму. С ней было тепло, приятно, и после секса я не чувствовал себя облитым гнилью и помоями.
— Просто она была первой, кто тебя приласкал. Не наорала на тебя благим матом, а поблагодарила за помощь, дала тебе пощечину, а чмокнула в щеку, не заехала тебе коленом между ног, а… Отсосала… Лима делает всё то же самое, просто для тебя всё это уже не ново.
— Да нет, я тебе говорю! Иллиана не была просто пи*дой на ножках, она была романтичной, умной…
— Просто она умудрилась красиво помереть, вот в твоей башке и застрял этот образ идеальной красавицы… Тайны перед этим навела, сказала тебе, что уезжает через неделю, но пока она здесь, ты можешь приходить и шпилиться с ней, причем бесплатно. А когда пришел день её «отъезда»… Её вынесли из квартиры, завернув в простыню. Надо было додуматься – не повесится, не застрелиться, не перерезать вены, а уколоться смертельной дозой элле[2]… Притом, что раньше его никогда не принимала.
— Её всё достало, понимаешь? Она не хотела больше раздвигать ноги перед извращенцами, не хотела трахаться со всем, что платежеспособно. Её достал этот чертов город, достала эта гребаная жизнь!.. Поэтому она и сидела, запершись в своей квартире, бросив всех своих клиентов… Если бы я в тот день прошел мимо, она бы меня уже не впустила к себе.
— Ага… А судьба распорядилась так, что тебе выпало честь вырубить её последнего клиента, пока они препирались у подъезда, — усмехнулся Гаротон, — Везучий же ты всё-таки…
— Не говори… Лима отвратительна по сравнению с ней. Хотя бы потому, что занимается всем этим не из-за денег, а из-за собственной похоти…
Гаротон хотел ответить ему, но вдруг услышал чей-то жуткий крик, эхом прокатившийся по пустой улице.
— О, кажется вернулся хозяин машины, — фыркнул Ретар.
И действительно, к догорающей машине стремительно подбежал лысый парень в кожаной куртке, благим матом покрывая всё вокруг. С ним были две девушки, но они предусмотрительно не стали бежать за ним к машине, а встали в сторонке, с испугом смотря на то, что осталось от колымаги.
Кейранд и Гаротон с усмешками наблюдали за впавшим в истерику Чистильщиком, который разве что на колени перед сгоревшей телегой не падал. Но вот, взгляд парня упал на вандалов. Кроя их трехэтажным матом, он двинулся к скамейке, где они сидели.
— Че ты орешь, парень? – фыркнул Гаротон, — А ты думал, мы так просто забудем, что ты сорвал нам два грабежа, уродец недотраханный?
— Срать я хотел на ваши грабежи, вшивый ублюдок! Что я теперь скажу отцу, а, дегенераты чертовы?!
В ответ, Кейранд встал со скамейки и врезал лысому в скулу.
— Забавно… — произнес он спокойно, — Тебе насрать на то, что сорвались наши грабежи… А нам по барабану на то, как ты будешь объясняться отцу.
Чистильщик выпрямился, смотря на Шарна с лютой ненавистью в глазах. Через секунду он взревел и бросился на Мертворожденного, но тот без особых проблем смог сначала обездвижить противника, ударив его в солнечное сплетение, а затем повалить его на землю. Потом Кейранд размахнулся и ударил Чистильщика по лицу еще раз. Костяшки пальцев злорадно заныли, врезавшись в кости лысого. Потом еще раз и еще. Никогда раньше Шарн не чувствовал себе таким разъяренным. Чистильщик перестал сопротивляться, начал что-то скулить, моля о пощаде, но анксел прервал его новым ударом.
— Эй, девчонки, ну куда вы в самом деле? – весело крикнул убегающим с визгом девушкам Гаротон.
Лысый не скулил, даже почти перестал трепыхаться. Кожа на его скулах почернела, губы были искромсаны переломанными зубами. Гаротону следовало бы остановить Кейранда, но тот был уверен в своем друге. Кто-кто, а Шарн всегда отличался тем, что знал меру.
И действительно, скоро он отпустил свою жертву. Лысый с трудом перевернулся набок и, хрипя, выплюнул кровь на асфальт и так и остался лежать, почти неподвижно, только его грудь время от времени поднималась, вдыхая кислород.
Гаротон вздохнул и спрыгнул с лавки.
— Пошли, Шарн. Нечего тут больше делать.
Проходя мимо лысого, тот ткнул его сапогом в живот.
— У-у, красавец.
Но дома их ждала неприятная весть. Наверное, самая неприятная, какая только могла случится. У входа стояла, опершись за стену, темная фигура.
— Эй! – крикнул Гаротон, — Кто там?
Они с Кейрандом подошли ближе.
— Цинтлер? Ты что ли?
Глава банды поднял на них взгляд своих глаз, с огромными темными кругами. Он был смертельно бледен, тяжело дышал и держался за грудь.
— Здорово, парни, — прохрипел он.
— Х*ево выглядишь, — сказал Гаротон, — А вообще, ты не заколебался болеть? Третья неделя, а ты до сих пор…
Но тут Цинтлер зашелся в совершенно неестественном, страшном кашле. И Кейранд с Гаротоном не придали бы этому значения, если бы под конец приступа из горла их главаря не вырвался странный плевок. Он попал на асфальт, и все трое замерли, тупо смотря на него. Кровь.
[1] Местное название коктейля Молотова
[2] Местный сильнодействующий наркотик
Еще почитать:
Олень Олег
Трилогия Путь к океану. — Путь к океану Глава 1 Между огнём (Отрывок из романа)
Комната
Свобода — Побочный эффект удовольствия…
«
»
