Именно по этой причине я всё и ничего. Я –  вода, что заполняет лёгкие. Я – огонь, что пожирает плоть. Я – уродливые гнойные струпья, что ползут по телу. Я – змея, что полна ядом и испугом. Я – обвал, сталь, свинец, петля, нелепость, глупость и стечение обстоятельств. Я, в конце концов, проводник, у которого даже ответвлений в единственной дороге туда-обратно в посмертиях и проводах нет.

            Я то, что убивает и то, что провожает к порогу, но не переступает его.

–Что меня ждёт? – Она останавливается, всем своим видом демонстрируя категоричность. Ну просто точь-в-точь один римский император, который в знак протеста к собственной смерти, сел на дороге, прямо в песок, и принялся распевать кабацкие песни.

–Думаешь, поможет? – наблюдать было забавно, но не настолько, чтобы долго стоять на одном месте. – Ты уже мёртв!

–Искусство нельзя убить! – фанатично возразил император. – А я принадлежу к искусству, я – великий артист! И я бессмертен.

            Пришлось прибегать к радикальным мерам. По доброй воле он вставать не желал. Зато быстро передумал бунтовать, когда увидел мой настоящий облик, и понял, что я могу доставить его и по кусочкам…

–Ну? – Она требовательно смотрела на меня.

            Неужели Она думает, что я ей скажу? Это тайна. Великий секрет, который может пошатнуть человеческое общество, разуверить его во всём.

–Там что-то страшное, да? – Она отшатывается, смотрит теперь с ужасом. – Там ад? Пламя? Змеи? Черти?