–Мне интересно.
Ох уж это любопытство! Одни от любопытства лезут куда не надо и берут, то, что запрещено брать; другие в Ковчег Завета заглянуть норовят; третьи брякнуть что-то неподобающее – мол, а что будет?
И всех этих любопытных можно наказать: изгнать, проклясть, покарать… но на всё это сил нет уже! И почему смертным просто не перестать искать истоки мироздания и не начать жить?
–Тебе станет легче? – что ж, во мне тоже есть этот грех. Мне тоже любопытно!
–Да! – Она отвечает с вызовом.
Мне смешно, но я не умею смеяться, и просто лгу:
–Ты попала в аварию. Тебя сбил автобус. Переходила в неположенном месте, а автобус не справился с управлением.
Правда имеет значение только при жизни, а когда жизнь заканчивается, уже неважно. И какое дело до плоти? Душа не чувствует больше той боли, её ждёт новая – последняя боль, и вечная.
Она разочарованно вздыхает:
–И всё?
Нет, детка, не всё. Но я тебе не скажу. И никто не скажет. Зачем бередить душу? Человек мыслит странно – он думает о себе. Даже любя и привязываясь к другому человеку, всё равно ставит себя во главу всего. Он говорит: «я чувствую» и «я боюсь», не зная даже толком, что такое чувство и что такое страх.
Наверное, мне просто не дано понять человека. А человеку не дано понять меня. Но я знаю точно: если я сейчас скажу этой душе, что Она была убита, да ещё и с особой жестокостью, что умирала её плоть тяжело, и переход был сопровождён большим шоком, Она спросит сразу кучу всего! Спросит, кто её убил и зачем, почему убили именно её и почему никто не пришёл к ней на помощь…