Талэй (неожиданно холодно, очнувшись от своих тревог и сожалений).

            Ты тон мой не трожь!
            Пусть хоть трижды Магистр! –
            Хоть с короной на короткой ноге,
            А только дело нечисто –
            Так видится мне!
            Годами не пропали и здесь
            Нашли бы что поесть.
            А подачка его мне странна
            И пугает она.

Гленда закатывает глаза.

Гленда.

            Ох, Талэй! Проулок наш –
            Худшая из горьких чаш.
            Что здесь увидят дети,
            Кроме блуда, ядов и смерти?
            Здесь воры, пьянь, убийцы,
            Отравители, прокажённые и блудницы!
            Здесь обитель калек
            И стариков, что доживают свой век!
            Больных, что смерти ждут,
            Сирот, которых отвергают.
            И к чему твоих сомнений суд?
            Зачем он, если помогают?!

Талэй леденеет во взгляде и в тоне ещё больше.

Талэй.

            Слова твои верны, но
            На сердце моём тяжело.
            Будто бы всё не так
            И неверен мой шаг.

Гленда.

            Сердцу надо промолчать,
            Тон тебе смягчить…

Талэй (усмехаясь в лицо Гленде).

            Замечу что должна сказать:
            Не тебя меня учить!

Гленда (теряясь).

            Я всего лишь хотела…

Талэй.

            Знай своё место и знай своё дело!