— Всё, закрой его в большой клетке, только как следует. Эти твари с рождения нас ненавидят. Если очнётся и сбежит, не сносить нам головы.

— Разве он не мёртвый? — уложив неподвижное тело зверька на соломенную подстилку клетки, спросил Миэл.

— Закрывай! — поторопил Армисаэль, вновь возвращаясь к роженице. — Вот очнётся вскоре — увидишь, какой он мёртвый, — пробурчал он, вновь беря в руки щипцы.

— Я д-думал, б-будет ре-бёнок, — заикаясь, выдавил юноша, стуча зубами.

— Если и были дети, их уже сожрали, — огрызнулся Армисаэль, хватая щипцами следующего выползшего из тела женщины монстра. — Давай ещё кролика! — прикрикнул он на сына, заставляя того очнуться от прострации.

Миэл шагнул к клетке и вскоре вернулся, неся на руках очередного зверька. Не тратя времени, доктор повторил всю процедуру, и так продолжалось до тех пор, пока огромная клетка, больше похожая на просторный вольер, не заполнилась тушками ещё одиннадцати зверьков.

— Сколько же их? — уже не скрывая отчаяния, спросил парень, окончательно позеленев от вида чёрной крови, горы вырванных кроличьих языков и одуряющего гнилостного запаха, исходившего от роженицы.

— Тринадцать. Остался один, — хмыкнул Армисаэль, бросив на сына насмешливый и чуть сочувствующий взгляд. Однако его насмешка тут же исчезла, когда вместо потока чёрной крови на поддон под столом внезапно закапала ярко-алая жидкость.

— Ну же! — непонятно отчего на лице доктора внезапно проступило выражение крайнего возбуждения и нетерпения. Он взглянул в лицо Дараны, которое уже давно было землисто-серым и напоминало лицо трупа, а не женщины. — Давай, милая, ещё немного! — подбодрил он роженицу, но та не реагировала, окончательно потеряв силы и охрипнув от криков. — Давай, дьявол тебя забери! — рявкнул Армисаэль, теряя терпение и начиная бить её по щекам. — Тужься, шлюха, пока я тебя, как свинью, не выпотрошил! Давай! — он потряс её за плечи, но всё было бесполезно. У женщины не осталось сил. Она лишь тихо застонала, прикрывая глаза, из которых ручейками бежали слёзы.