Созвездие жизни Глава четвертая. Часть первая. Упрёк прошлого.

Оддманд долго и внимательно вслушивался в каждый звук, издающийся со стороны незнакомцев, он старался понять: куда они держат путь. Разговоры отдалялись и становились глуше, разобрать отдельные слова становилось сложнее, лишь рваные отголоски бурного спора и громкий хохот доносились до ушей путешественников. Навн жестами постарался объяснить Фридмунду, что сейчас они просто выжидают безопасный момент, чтобы пойти дальше.

Подул прохладный ветер, вдыхая движение и жизнь в лесную растительность. Под ногами раскачивались причудливой формы цветы, чем-то отдалённо напоминавшие васильки, но с более крупными лепестками ярко голубого цвета и с длинными красными тычинками. Это растение называлось лифга.

Среди цветочных стеблей и травы, проложили свою тропинку серые муравьи, ровным строем несущие в свою обитель запасы с едой: семечки, какие-то былинки и сухие маленькие ветки. Присев на корточки, Фридмунд засмотрелся на букашек. Он взял в руки скрюченную палку и преграждая путь муравьям, смотрел на их попытки обойти препятствие. Травник почувствовал на себе укоризненный долгий взгляд полу-эльфа, и молча встал, закончив свои проказы.

Выждав немного времени, Оддманд наконец выглянул из-за толстого ствола сосны, оглядываясь вокруг: поблизости никого не было. Он махнул рукой, показав торговцу следовать за ним. Навн прошёл вперёд несколько шагов, но внезапно остановился и наклонился, что-то высматривая на земляном покрове, устланным травой и мхом. Полу-эльф кивнул сам себе и выпрямился, вздыхая.

— След от разговоров простыл, но копыта на земле остались. Они ушли на восток, — задумчиво, в пол голоса произнёс Оддманд. Фридмунд посмотрел на своего товарища и недоумевая развёл руками, он не понимал в какую сторону они сейчас будут направляться, поэтому задал вопрос.

— А как поступим с ночлегом? — шёпотом поинтересовался торговец, — не в лесу же ночевать, где согромлы… — он на секунду замялся.

— Соргморлы, — поправил его полу-эльф.

— Именно они. Это то, что я хотел сказать. Так вот. Не в лесу же ночевать где саардовские солдаты и всякая нечисть ходит, — в душе Фридмунда такая обстановка не вызывала восторга. И нет, он непрочь подождать наступление утра в чаще леса, но не сегодня. Не сейчас. Травник поправил венок на голове и вздохнул. Заметив на земле длинную, практически ровную палку, он поднял её, всем телом опираясь на трость, — советую тебе сделать тоже самое, — Оддманд ничего не ответил, лишь молча наклонился, вытаскивая из кучи валежника похожий сук, — потом приведём их в чувства, заострим на конце и немного обчешем, ну чтоб красиво было, — закончил Фридмунд, обгоняя попутчика, уверенно двигаясь вперёд.

Извилистая, едва видная тропа вела глубже в чащу. Величественные сосны с раскидистыми елями создавали тёмный купол, заслоняя солнечный свет. День постепенно угасал. Запоздавшие дикие пчёлы заканчивали сбор нектара у сонных цветов, которые медленно закрывали свои бутоны. Парочка бурундуков с набитыми щеками старались скорее найти дорогу в свою норку. Звуки становились тише и глуше, природа готовилась к отдыху после знойного, жаркого дня.

Оддманд постепенно замедлил шаг, как бы пытаясь к чему-то прислушаться. Фридмунд же напротив — ничего не замечал, витая в собственных мыслях, ни на что не обращая внимания.

— У меня шнуровка развязалась на сапоге, — обыденно проговорил Оддманд, спокойно наклоняясь. Но сделал он это не для того, чтобы завязать крепкий узел. Вместо этого навн плавным движением руки незаметно вытащил из-под ремня на сапоге небольшой серебряный кинжал. И резко обернувшись, кинул его назад, попадая в ствол дерева, прямиком рядом с лицом неизвестно откуда взявшегося человека.

От неожиданности Фридмунд вздрогнул. Быстро развернувшись, он увидел незнакомца. Это оказался молодой солдат, на его плече был знакомый герб: извивающаяся чёрная змея с зелёными глазами, окутавшая золотой кубок с красным вином. Это герб Саарда. На вид воину было около тридцати лет, не меньше. Доспехов на нем не было, даже шлема, лишь дублет серого цвета с золотыми узорами, надетый на рубашку. Его светлые волосы были грязны, уставшее лицо в серых пыльных разводах, а руки крепко сжимали меч.

— И что же вы тут делаете? Следите?! — гаркнул он, рассматривая путников. Солдат был железно уверен в собственных словах. Командир отряда отправил его разведать обстановку. Но на обратном пути молодой человек увидел незнакомцев, которые показались ему подозрительными. Проследив за ними, саардовец сделал вывод, что они направляются в сторону их временного лагеря.

А почему воин был так уверен в своём убеждении, что путники следили за его отрядом? Все просто. Их небольшая группа сначала, как и говорил Оддманд, шла на восток, только путь их изменился из-за того, что они не нашли брод через реку, и они свернули на север. Так и травник с навном в то же самое время держали дорогу в сторону севера.

— Ох, нет-нет, — Фридмунд мотнул головой из стороны в сторону, отрицая все то, что до этого сказал воин, — вы нас с кем-то перепутали. Мы просто решили скоротать дорогу через лес, — травник махнул перед собой руками, — наверное наши дороги пересеклись по воле звёзд, не более. Разве мы похожи на обученных для слежки людей? — он фыркнул, — да бросьте.

— Да, конечно, — солдат небрежно засмеялся в ответ, — Навны и не обучены следить. Тогда и я не солдат, раз такое дело, — парень сжал челюсть, нахмуривая брови. Он явно не был расположен вести спокойный и миролюбивый диалог. В его глазах отражалась враждебность, огнём поразившая разум и душу неизвестного.

Торговец же всеми словами, существовавшими в мире Идлив, пытался объяснить, что все выдумки воина насчёт слежки простое совпадение. Фридмунд всей душой хотел обойтись без применения оружия, но в глубине души он понимал, что это не тот случай.

Оддманд не вмешивался в «дружелюбную» беседу, лишь наблюдал за попытками Фридмунда выйти сухим из воды. Навн молчал, но ладонь его уже была на рукояти меча. Он знал, к чему в конце концов приведёт эта перепалка, поэтому был наготове.

— Наша дорога вовсе ведёт в другую сторону, — торговец указал на запад, — и дела нам нет до вашего отряда. Был бы интерес, то этим кинжалом, в вас полетевшим, вас бы и убило, — с этими словами он сложил руки на груди, пожимая плечами. А вот по лицу солдата было заметно, что этот разговор ему не сдался.

— Замолчи ты! Уже утомил своей болтовней, — плюнув на землю, рявкнул солдат, сделав несколько шагов вперёд. Оддманд в этот же момент поспешно и грубо оттолкнул торговца назад, за спину, — ваше вранье мне ни к тьме, ни к высшему, — саардовец резко разрезал мечом воздух, поставив точку в этом, как ему казалось, бессмысленном диалоге. Для него они враги и не более.

— Лучше сложи оружие, — настойчиво сказал Оддманд, со свистом обнажая серебряный меч. Враждебно настроенный парень злобно оскалился, нагло ринувшись вперёд. Он взмахнул мечом над головой полу-эльфа. В воздухе раздался резкий и оглушительный лязг металла, распугивая все живое вокруг. Птицы встревоженно взмыли в небо, подняв беспорядочный крик.

Оддманд отражал умелые удары противника, ни на секунду не позволяя прорвать свою защиту. Он выжидал подходящий момент, для того чтобы сделать подсечку и повалить война. Нанося сокрушающее количество ударов, солдат начал уставать и из-за совершил ошибку. Когда навн уклонялся от очередного взмаха меча, он ударил солдата ногой прямо в лодыжку. Молодой человек на мгновение потерял равновесие, Оддманд воспользовавшись возможностью, безжалостно выбил из чужих рук оружие. Все это произошло в один миг. Саардовец не успел опомниться, как лежал на земле. Над ним стоял навн, держа лезвие меча напротив глаз человека.

— И что дальше? — оскалившись, хрипло спросил незнакомец, — убьёшь меня? Как убивал наших солдат? И неповинных ни в чем женщин? Детей? — он с отвращением плюнул в Оддманда, попав ему на рубашку, — в ваших душах нет ни чести, ни сожаления. Если оставишь меня в живых, я буду и дальше мстить вашему грязному роду за смерти моих людей. Поэтому давай, не медли! — с вызовом в голосе сказал незнакомец.

Оддманд за все эти годы привык слышать подобные речи по свою душу. Но раз за разом, не будучи уже королевской гончей, что-то болезненно отдавалось по всему телу. То, что скрыто в прошлом, будет спрятано в будущем. Хладным и жёстким ударом, он решил судьбу солдата. Звёздная нить судьбы оборвалась решительным движением меча. Оддманд отрешённым умом понимал, что либо он, либо его. Таков закон войны. Там нет места для жалости. И как бы навн не противился задумке всевышнего, на его плечах теперь ещё и ответственность за жизнь Фридмунда.

Полу-эльф наспех сорвал пучок травы и вытер им лезвие серебряного меча, и посмотрел в сторону замершего на месте травника, который молча наблюдал за происходящим, не находя в себе сил что-либо промолвить. Торговец всегда теплил надежду на мирное небо, но раз за разом, королевский огонь прожигал его наивность.

Случай тут был иной, его бы не послушал ни солдат, ни Оддманд, так что исход был предрешён без него. Он не хотел принимать такую развязку, но разумом понимал правильность решения полу-эльфа, хотя его сердце кричало о другом. Травник нерешительно поднял взгляд с лежавшего окровавленного тела и посмотрел в глаза навна. Он остолбенел, не увидев там ни капли сочувствия, лишь леденящий холод, прибирающий до самых костей.

Через миг неподалёку раздался шум, а потом отчётливо послышались приближающиеся шаги и уже знакомые голоса. Из-за густых и тёмных елей вышло два молодых человека, которых Фридмунд до этого заприметил у реки. Тогда он запомнил из их разговоров, что рыжеволосого парня с веснушками звали Эвис, а кареглазого брюнета Ричард.

Молодые люди замерли на месте, увидев мёртвого товарища и сразу же обнажили мечи. Но их решительность сменилась страхом, когда они заметили стоящего перед ними навна, в руках которого до сих пор было оружие, в разводах от чужой крови.

— Фанко, — тихо произнёс Эвис, смотря на погибшего. Он вздохнул и поднял взгляд на незнакомцев. Их сослуживец был тем еще болваном, чтобы самому найти себе проблемы, его острый язык и приверженность королевскому делу совсем одурманили ему голову, так что Эвис примерно понимал кто был виноват в случившемся.

— Ваш соладат сам решил как оборвётся его нить, — хладнодушно произнёс Оддманд, смотря на солдат, которых, как он подумал, отправили на шум. Полу-эльф резким движением убрал в ножны меч, с характерным скрежетом, не отводя взгляда от людей.

— У нас нет замысла драться с вами, — в голосе Эвиса не было и следа от злобы, характерной для саардовских войнов. Между ними повисла тяжёлая тишина, которая прервалась словами навна.

— Задумайтесь, нужна ли вам эта бессмысленная война, — произнёс Оддманд, смотря на молодых солдат. Его удивило отсутствие в их глазах ненависти и желания убивать. Они, как и многие, не по своей воле оказались на плахе, которую им уготовила тьма и собственный король, — я был вынужден поступить так, как поступил,— с этими словами он кивнул на тело их погибшего сослуживца,

— Мы не приверженцы этой войны, — проговорил Ричард, садясь на корточки возле убитого, — у него был скверный характер, так что ничего странного, что он закончил именно так.

— Это не ваша война, коль вам не за что драться, — добавил Оддманд.

— В нашей деревне нас ждут семьи, любовь и жизнь, — опровергая слова навна, проговорил Эвис, — мы вынуждены сражаться, ведь дезертиров казнят, а мы без того уже на волоске от смерти. Куда не кинь, везде поджидает эта старуха, — услышав это, Оддманд с сожалением кивнул, ему были знакомы эти чувства. Выбор без выбора.

— Мы вас здесь не видели, вы нас тоже, — тихо произнёс Эвис, а полу-эльф без слов согласился. Они немного постояли в скорбной тишине. Молодые люди не сговариваясь посмотрели в глаза Оддманду, понимая, что на какой бы стороне ты не воевал, боль у всех одна. Молча развернувшись, солдаты пошли в сторону своего отряда.

Все это время травник не промолвил ни слова, лишь поджав губы смотрел то на окровавленное тело, то на навна. И только печальный клекот бурой птицы с белой полосой на спинке, кружившейся над путниками, слышался в испуганной тишине вечернего леса.