Лирия могла начать причитать о безбожном колдунстве, извергаться оскорблениями, взмолиться Эллуне, в конце-то концов! Но руне, сияющей метке на её запястье, вряд ли было бы до этого дело. Сколько девушка ту не царапала — проклятый знак только глубже впивался в серую кожу.

Как она могла быть такой легкомысленной, чтобы пойти за тем стариком? Девушка не помнила себя дурочкой, идущей на поводу мистерианцев. Разве что…

«Разве что этот зачарователь предложил мне нечто особенное, — подумала Лирия, нырнув за пазуху к кристаллу, — но что? Сияние фамильной реликвии чарует, но мне абсолютно непонятно. Дешёвая уловка желтокожего!».

Не найдя в себе виновника, велларийка принялась сверлить взглядом спутников: если бы этот громила-наёмник не решился прокатить старика на своём коне, едва ли зачарователь встретился бы с ней… Впрочем, из слов солтыса, в деревне зачарователь был только с ней, куда же пропали остальные?

Лирия покачала головой — эти хитросплетения стали уж слишком запутанными для бывшей аристократки. Наверняка она знала лишь то, что отныне вынуждена таскаться с этими двумя.

Над побережьем собирался вечер. Меж рощами спутники всё чаще шли по низким берегам, выдающимся в открытое море, где, среди камней и выброшенных штормами водорослей, виднелись следы доселе прошедшей по тракту колонны. Лирия была вынуждена то беречь обувь от проступившей на большак воды, то продираться через заросли мясистых кустарников на береговых наносах.