Тут-то я ее и заметил. Перед пешеходной линией стояла девушка. Она застыла спиной ко мне, будто бы картина: в области головы витал ореол сигаретного дыма, который спустя секунды сразу же уносился ветром. Короткие и кудрявые волосы светлого цвета, пальто, чуть не доходящие до колена и длинные сапоги черного цвета, которые обволакивают ее ноги.
Я хотел подойти к ней и попросить сигареты, но на подходе она обернулась, и посмотрела на меня. Мне показалось или она улыбнулась?
Я подошел, и встал рядом с ней. Везде, куда хватал взор, стучала вода.
– Мокрый дождя не боится, верно? – сказала она, затягиваясь сигаретой.
– Еще как боится, – ответил я.
– Разве? – она удивленно посмотрела на меня. – А мне казалось иначе. Не хотите затянуться? – она сама предложила мне пачку сигарет, из которого торчала одна папироса – мальборо.
Я не смог найти свою зажигалку, на что у нее тут же нашлась своя. Железная и раритетная, как мне почудилось, серебристая зиппо.
– Весьма необычные атрибуты для вашего пола, – сказал я, затягиваясь ее горькими сигаретами.
На что она рассмеялась, показывая идеально ровные и белоснежные зубы, которые аж блестели в темноте ночи. Ее губы были темно-красного цвета: на фильтре сигарет оставались следы от помады.
– Вы не первый кто мне об этом говорит, – ответила она все еще улыбаясь. – Меня кстати зовут Роза, а вас?
– Аякс, – произнес я.
– Присутствующий на похоронах значит, – задумчиво говорила она.
– Что?
– Я говорю, ваше имя означает «присутствующий на похоронах». Вы знали?
Я ответил отрицательно.
– Я точно не помню, но есть и греческое имя Аякс и Латинское, значение второго я уже сказала вам.
– Да уж, вы имена изучаете?
– Я изучала антропонимику в студенческие года. Это как раз-таки наука об именах людей.
– А что означает ваше имя?
– С древнегерманского «слава» и «род», но я предпочитаю быть латинской – «царицей цветов».
– Какое ребячество, – сказал я.
Я затянулся в последний раз и выкинул сигарету, которая взорвалась об асфальт на кучу искр и потухла. Тут я и осознал ситуацию: глубокая ночь, пустынный город, к тому же еще и сильный ливень, от которого я уже порядком устал. Вода заливала везде – меня самого уже можно было бы выжать и добыть ведро воды. В голове все мутится, странные видения, галлюцинаций, а может и Роза является плодом моего воображения. Что все это значит?
– Сударь, вы скотина, – услышал я рядом, это была Роза. – Нельзя так просто и беспечно оскорблять чужие увлечения.
Она вся мокрая, волосы слиплись и прилипли к ее лбу, будто лианы скалистого хребта. Весь ее вид придавал абсурдность ситуаций.
– Тебе что плевать на этот ливень? – развел я руками вверх.
– Не то, чтобы плевать, скорее, – она задумалась, ухватив свой подбородок, – хотя да – плевать.
Вода везде, она стекает по нашему лицу, уходя внутрь одежды с подбородка. Машины, увидеть бы хоть одну машину, хоть одного нормального человека, который убежал бы от дождя под какой-нибудь навес.
– Эй! Ты что уснул?
Я посмотрел на нее: она какая-то странная, разговаривает то кокетливо, то серьезно, – она мне явно мерещится. А может быть – и нет?
– Стоим тут как два влюбленных под стуком счастья, – недовольно пробурчал я. – Может отойдем?
– Какие мы тут злые? – опять она флиртует. – А может станем влюбленными, как думаешь? Наверно тогда тебе будет плевать на этот дождь.
– Я уверен, что ты под чем-то.
– А вот и нет! Если дождь соединяет такие далекие вещи, как небо и земля, то он с легкостью может соединить и два сердца.
И с этими словами она ухватилась за мои рукава, и прижавшись всем телом, поцеловала меня в губы. Страстно, будто бы боясь, что я исчезну. «Она явно под чем-то или это опять мои галлюцинаций» – думал я про себя. Я давно потерял нить этого абсурда.
Наш поцелуй длился приличное время, Роза не хотела отходить от меня. Все интенсивнее вгрызаясь в меня, она все-таки отошла на пару шагов, и взглянула мне в глаза.
– После его похорон, на его могиле расцвели прекрасные красные цветы, цвета крови юноши, как знак бессмертной любви к Венере…
– Что за бред тут происходит? – вскрикнул я.
– Еще увидимся, сударь, – ответила она отдаляясь, – очень скоро!
С этими словами она побежала, пока не скрылась за угол какого-то дома. Вкус ее губ все еще помнили мои. Также ее запах остался на моей одежде: сладкий цветочный запах. Она не должна быть плодом моего воображения.
С мыслями, что мне скоро понадобится помощь психотерапевта, я позвонил Захару и попросил его отвезти меня домой.
Когда Захар помог мне войти в дом, так как голова отламывалась и ноги все время сплетались в узел, время было 5 часов утра.
– Ну ты выдал из себя друг, 5 часов утра, так еще и пьяный!
– Я совсем не пьян, – ответил я.
– От тебя несет перегаром и женскими духами. Вот бы мне попалась это твоя Роза, мы бы так провели время.
Захар принес из холодильника две бутылки пива и сел рядом со мной на полу. Я же, войдя в дом, упал от изнеможения, и так и лежал на полу пластом.
Я хотел отказаться, но все-таки взял бутылку, которую он предлагал.
– Как думаешь, она сумасшедшая? – спросил он меня.
– Черт его знает, что взбрело ей в голову.
– Может это она и следит за тобой. Книжки всякие подбрасывает, следит в темных переулках. Влюбленных девиц не поймешь.
Захар, как обычно посмеялся. Про записку и свое самочувствие я ничего не говорил ему.
Утром я проснулся к одиннадцати часам, а Захара не было в доме, видимо, он уехал рано утром. Какого же было мое удивление, когда ближе к обеду мне позвонили. Номер был неизвестен, а за трубкой женский и знакомый голос:
– Как самочувствие? Не заболел после прогулки под дождем?
Да, это была Роза, откуда она взяла мой номер одному Богу известно. Она попросила меня встретиться вечером в одном заведений. «Ну что ж, абсурд продолжается» –подумал я.
Она сидела в самом дальнем углу и помахала мне рукой, когда я вошел. Не заметил бы ее только слепой. Она будто бы кроваво-красное пятно в углу зала. Вся ее одежда была красного цвета, женственная и гибкая, – вот так я мог бы описать ее. За ней неотступно следует невидимое облако из аромата цветочных полей.
Она закурила, когда я сел напротив нее – все те же красные мальборо. Мне даже стало смешно, а вдруг ее предпочтение в таких крепких сигаретах лишь из-за того, что они красного цвета. И как далеко она пойдет в своих безумствах за красным цветом?
– Откуда ты взяла мой номер? – поинтересовался я.
– Я могу достать номер любого. И не только номер, а даже всю историю жизни человека, – ответила она.
– Вот как. Ты значит провидец.
– Ну если ты живешь в темных веках, то можешь и так считать.
Она сразу же стала серьезной и, чуть наклонившись, произнесла:
– Вот только ты очень странный. Почему-то я ничего о тебе не нашла. Что это значит?
– В смысле? – уточнил я в недоумений. – Ты работница какой-то базы данных?
– Не какой-то, а государственной. И про тебя нет никаких сведений, тебя будто стерли со всех архивов. Лишь дата и место выдачи паспорта, да твой номер и ничего более. Это какая-то аномалия. Или ты зарубежный шпион? – она очень подозрительно посмотрела на меня.
– Никакой я не шпион. Я сам был бы рад узнать свое прошлое.
– То есть ты утверждаешь, будто бы ничего о себе не знаешь или не помнишь?
– Именно.
– Фууух, – она откинулась на спинку кресла. – Что ж, давай поужинаем и познакомимся?
Роза улыбнулась, и рукой подозвала официанта. – Я очень обожаю вино, которое подают только здесь, если ты без денег, то я смогу все понести.
– Никакой я не «без денег» – возмутился я. Хотя было видно, что она пытается вывести меня своими шутками. Я тоже рассмеялся и ехидно произнес:
– Дай угадаю, вино красное, да?