Мягкий свет факелов отдавал теплом, попытавшись позвать хозяев, Маша захрипела от режущей боли. Через секунды плотные ткани, закрывавшие проход внутрь, отдернулись. На пороге стоял Сарко, резким движением он дернул девушку за локоть, затащив внутрь. Баро с мамой играли в карты. Заметив знакомое лицо, женщина вздрогнула:

— О боги, что с тобой, я же говорила не идти в лес.

Роза подхватила ослабленное тело за локоть и положила девушку на ковер возле печи, маленький Барон тут же поднес несколько одеял.

— Дорогая, слышишь меня? — испугано спросила цыганка.

Маша кивнула, сжимая ладонями горло.

— Говорить не может. Духи наказали или от холода охрипла, — равнодушно произнес мужчина.

— Сарко, прошу — не сейчас.

Заварив какие-то травы, Розалина подала чашку девушке.

— Горько, — раздался хриплый голос из уст девушки.

— Пей, хочешь оправиться, значит делай то, что скажу. Мой маленький Баро, принеси ведро с водой возле повозки, — обратилась она к сыну. — А ты, упрямая девица, лежи всю ночь у печи и никуда не смей уходить, — серьезно сказала она, отдавая следующую порцию непонятной травяной жидкости.

Нагрев воду, женщина растворила в ней жменю соли и замочила рубаху. После повесила ее на веревку возле печи.

— Когда она высохнет и нагреется — переоденешься.

Следующие часы прошли в молчание, после смены одежды, цыганка вновь напоила Машу отваром. На этот раз вкус был приятным, нежные травяные нотки с отчетливым запахом мяты. Через несколько минут тело обмякло и погрузилось в сон.