‒ Ну, у вас, ‒ голос «Тинкер Белл» звучал так, будто ей напомнили о чём-то очень неприятном и унизительном, таком, что уже никак не изменить, ‒ они, хоть и на фотографии, а есть.

‒ А вы сирота?

‒ Я? Нет. Может быть, мои родители до сих пор живы. Братишки и сестрёнки умерли, а они живы. Только, вот, фотографий никаких у меня нет. Вот ведь задачка, ‒ закончив, она как-то вымученно улыбнулась.

«Задачка», и правда, выходила интересной, во всяком случае, для той, у которой за плечами были неполная средняя школа и курсы младших авиаспециалистов. Человеку же, которого пять лет к ряду учили не только военному делу, но ещё трём «Философиям», двум «Риторикам» и стольким же «Историям» она представлялась довольно простой.

‒ Вы ‒ прихожанка святого Мено, ‒ как первый лейтенант не старался, его голос звучал немного по-детски торжествующе.

‒ Так точно. Только, вот была прихожанкой не я, а мой отец. Нельзя ведь, в самом деле, назвать ей свинью, корову, кошку.

В жизни молодого офицера было мало случаев, когда ему было нечего сказать. Этот был одним из таких. Так что ужин молодые люди закончили молча. Убрав со стола, Моргана, не смотря на не очень позднее время, спросила хозяина квартиры, где ей лечь спать. Положив книгу на бывший рядом с его креслом столик, Хоук, хотел, было, проводить девушку в предназначавшуюся ей комнату, но был остановлен прогремевшим на улице взрывом.