— Вы изменились, — тепло сказал Олег.
— Я знаю.
Незнакомая сила, которая за день до этого сдержала мой гнев, наполнила душу. Дальше шли молча. Больница представляла собой 6 одинаковых двух этажных кирпичных корпусов, которые были пронумерованы каким-то, одному Богу известным, нелогичным способом.
— Нам нужен третий, — негромко произнес Олег.
Мы двинулись по дороге между вторым и пятым корпусом, за которыми располагался морг, а слева от него нужное здание. Как только вошли в помещение, Олег позвонил Николаю Сергеевичу и сообщил, что мы прибыли.
В тот день заведующий отделения химиотерапии, находясь в привычной обстановке, выглядел более живым и сосредоточенным. Он поздоровался с нами и пригласил пройти с собой. Преодолев длинный светлый коридор, мы зашли в маленький кабинет, в котором каким-то чудом умещались два шкафа, один с папками, второй с одеждой, и компьютерный стол, большую часть которого занимал ламповый белый монитор.
В кабинете сидел высокий худощавый брюнет с острыми чертами лица, на вид мой ровесник. Одет он был в какую-то бесформенную красную кофту с капюшоном и джинсы. Весь его вид говорил, что ему некомфортно находиться здесь.
— Это Влад – сын нашей пациентки, а это Олег Геннадьевич и Олег, который будет ухаживать за Вашей мамой, — представил нас друг другу Николай Сергеевич.
Влад кивнул и сразу же отвел от нас глаза. Что-то тревожное было в нем, его нервная поза, в которой он сидел, напоминала больше знак вопроса, чем человека, тяжелое дыхание, все говорило о нетерпении по скорее уйти из этого места.
