Каждой страсти и каждому слову.

Сальной лампы жалеем огня,

Рады звону ночной колокольни.

За стеной проливного дождя

Наших ссор засыпаем спокойно.

Не грусти, этих гроз переждем,

В нашем счастье, всегда одиноком.

Этой русскою степью широкой

Мы когда-нибудь мир обретем.

А пока что свои имена

Мы слагаем из мук и сомнений.

Ты сказала в своих откровеньях:

«Я не буду твоей никогда».

Сентябрь 1988

* * *

Гранитным берегом закована река,

И только площадь возвышает своды.

За сутолокой оконного стекла

Теней условных.

За млечным сводом, заревом огней

На жесть балконов.

Свисают вместе с тенью фонарей

Густые кроны.

И сколько тайн вращается в кругах,

Бесплодно и не тленно.

И все вокруг меняется в глазах

Стать неизменным.

Никто вовек не платит по счетам

К святыням – нищий.

Идет проснуться на его руках

В своем обличье.

И вот не знаю, от каких забот

Условность начинать сначала.

Стихам испытанным вести отчет

Душа устала

И где теперь, останутся ль в живых

И знать бы, что в них прячут годы.

И я не знаю уже, зачем нужны –

Столь мимолётны.

Сентябрь 1988

Александровский сад

Если все-таки что-нибудь слышит

Наш сентябрь – пора бы прощать.

Именам с красных башен и вышек

Часовыми не долго стоять.

Убирая античные тени

С белокаменной нашей стены,

У надгробий цветы не темнеют

От навязчивой пустоты.

Ничего не бывает дороже.

Злость, не выдержав траты, ушла.

От земных расстояний, похоже,

Остается земная зола.

Наш сентябрь не ждет обещаний,