Пока Алионора оттирала себя от крови и укутывалась в новую одежду, всадник вернулся к своей кобыле и дал ей два кубика сахара. Затем он снял шлем, распустил свои длинные до плеч и черные, как смола волосы, и, закрыв глаза, глубоко вдохнул. Стоял он так неподвижно несколько минут, пока к нему не обратилась Алионора.

— Могу ли я узнать Ваше имя? – придя в себя спросила у него девушка. Всадник повернулся и перед девушкой предстало худощавое, бледное лицо с острой бородкой.

— Меня зовут Ижица из Гренобля. Я странствующий рыцарь. К Вашим услугам, — произнес он умиротворяющим голосом и поклонился.

— Вы уже оказали мне услугу, за которую я никак не смогу вам отплатить.

— Спасение людей, оказавшихся в беде, не услуга – это моя обязанность. Кстати, а как мне обращаться к Вам, сестра?

— Ой простите. Где мои манеры. Меня зовут Алионора. Просто Алионора. Это орденское имя. От своего настоящего я отказалась при посвящении.

— Очень приятно, Алионора. Я знаю, что вы, орденские люди, путешествуете по одиночке, но времена нынче тяжелые и…странные. В вашем ордене об этом не знали? Сейчас даже сильному мужчине опасно путешествовать в одиночку, не то, что девушке вроде вас.

— Конечно в нашем ордене знают обо всем. Тем не менее изменить своим порядкам и правилам орден не может. Да и случаи вроде сегодняшнего бывают крайне редко. Люди, как правило, не трогают духовников.

— Как видите, исключения из правил тоже бывают.