Выйдя на улицу, Макс долго искал белый самолетик, и хотя он точно запомнил, куда тот упал, никак не мог его найти. «Ветра нет, с дорожки его не видно, случайный прохожий? Вряд ли», — рассуждал он и, убедившись, что самолет действительно пропал, Максим пожал плечами и пошел дальше.

  В выходные было решено съездить к бабушке в небольшой городок, которыми плотно облеплены располневшие мегаполисы. Утренний мороз крепко хватил шершавой белизной ветви деревьев и расклеил змеиные узоры на стеклах припаркованных автомобилей. С отцом и матерью они вышли из подъезда к машине. В предвкушении приятной поездки, Макс размышлял: «Эх… хорошо, что есть бабушка! Добрая… С ней можно поболтать, и посмеяться, и она ничего не запрещает. Наверняка у каждого есть такая бабушка… Точно есть!»

Вытянутая тень многоэтажки накрыла автомобиль — все стекла были спрятаны под толстым слоем белого инея. Отец запустил двигатель, чтобы прогреть салон; открыл багажник и стал загружать вещи; мать, находясь неподалеку, общалась с кем-то по телефону. Максим протиснулся между стоящими автомобилями и, переступив через бордюр, вышел на газон. Отсюда открывался вид на замерший в морозной спячке парк. С одной стороны темная синева неба робко просачивалась сквозь мелкую решетку изогнутых ветвей, с другой — овальное солнце лениво рассыпало цитрусовый иней по верхним этажам домов. Наслаждаясь свежим воздухом, Макс краем глаза неожиданно заметил на заиндевевшем лобовом стекле их машины странный рисунок. Он подошел ближе: кто-то тонким, почти детским пальцем неровно вывел округлую половинку сердечка. Поправлявший «дворники» отец, проходя мимо, чуть приподнял бровь, но промолчал. Мотор машины шумел, салон наполнялся теплом, Максим стоял словно зачарованный: лучшая инсталляция в мире медленно таяла и растекалась по нагревающемуся стеклу.