— Я помню удар, — кивнул Миньярд, — было больно, и я не мог дышать. Но что было потом, я не могу вспомнить.

— Тебя накрыло, когда я приподнял тебя. — объяснил Джостен. — Ты стал говорить все эти вещи… Я не помню тебя таким искренним. Ты смотрел на меня такими ясными, детскими глазами… Спросил, знаешь ли меня. Я кивнул, сказал, что я твой друг.

— А я ответил, что у меня нет друзей.

— Да, Эндрю. — кивнул Нил. — Я даже расстроился сначала. Но потом ты стал рассказывать мне об Аароне, Ники, Кевине… Ты сказал, что у тебя нет друзей, у тебя есть семья.

— А ты? Я сказал что-нибудь о тебе?

— Сказал. — глаза у Нила темнеют от слёз, он грустно улыбается. — Что я — галлюцинация.

— Это так? — в голосе Миньярда слышится мольба и надежда. — Нил, это правда?

Он не отвечает; лишь тяжело вздыхает и тянется к Эндрю, чтобы обнять.

— Галлюцинация… — выдыхает Миньярд надтреснутым шепотом.

— Я настоящий.

— Это невозможно.

— Эндрю, поцелуй меня.

— Нет. — ласково шепчет Миньярд, поглаживая вздрагивающую спину.

— Ничего же не будет. — напоминает ему Нил.

— Не будет. — соглашается Эндрю.

— Золотце заперло дверь. — шепчет Джостен, прижимаясь губами к уху Миньярда. — Я её запер, Дрю. — он прокладывает дорожку мелких поцелуев к уголку его губ. — Нас никто не потревожит.

— Нил, что было со мной в ванной?

— Несколько часов тебя выворачивало на кафель. Мы с Аароном едва успевали мыть пол. Всех нас мутило от запаха, пришлось разбрызгать освежитель воздуха. Когда тебе стало чуть лучше, я отправил Аарона спать.