— Ники видел, как ты брал моё одеяло. — не сдаётся Нил, пытаясь вернуть себе упущенное превосходство и восстановить бледность пунцового сейчас лица. Веснушки, рассыпанные под глазами и на переносице, становятся особенно видными сейчас. Миньярд подпирает щёку рукой и невозмутимо поднимает тёмно-русые брови, чувствуя в груди поднимающийся жар. Даже жаль, что он не сможет стащить сегодня это треклятое одеяло… Придётся импровизировать со своим.

Конечно, Ники видел. Я выгнал его из комнаты, чтобы развлечься с твоим одеялом. Он был таким ворчливым, … но я купил ему три упаковки кислых мармеладных червяков, и он простил мне мою маленькую слабость. Мне, кстати, понравилось… Я делал как тогда, сидя в ванной в ожидании Кевина. Толкаться в немного тяжелую, но мягкую ткань с запахом твоей кожи… Я будто трахал тебя, Джостен. Как тебе такое?

— Неужели? — спокойно произносит Эндрю, пересчитывая веснушки Нила, чтобы не казаться заведённым потрясающими картинками, которые услужливо вырисовывал его мозг. — А если я сейчас спрошу Ники, он скажет мне тоже самое?

— Спроси! — подстрекает Нил.

— Спрошу! — Эндрю подрывается со стула, мгновенно теряя напускную невозмутимость. Стул переворачивается и с грохотом падает на пол.

— Прямо сейчас и спроси! — Джостен делает упрямый шаг к Миньярду.

— Так и сделаю! — гавкает Эндрю, тоже сокращая расстояние.

Две головы со злющим выражением пунцовых лиц одновременно поворачиваются к двери, ведущей в спальню.