Шутник
Помню свои веселые дни в медицинском колледже. Тогда, когда я только пришел туда после девятого класса, то это было еще училище, и мы придумывали свои прикольные шутки.
Сами еще дети, а уже пытаемся быть взрослыми, соблюдаем режим и стараемся часто не бегать на улицу, дабы перекурить между парами. Белые халаты, шапочки и сменная обувь. Нас трое парней на женскую группу из будущих медицинских сестер. Я, Кот и Сергей. Я не помню, почему я называл его Котом, он вроде как был приличным Николаем.
Первый год дался с трудом, так как нам всем стоило исключить уже школьные выходки и вскарабкиваться по ступеням медицинских знаний, но особого желания не было. Мы были одержимы женскими юбочками, междусобойчиками и выяснением того, будет ли в наших дипломах стоять специализация «медицинская сестра».
Я никогда не считал себя красавцем и до ужаса боялся общения не только с женским полом, а вообще в принципе, но так не считала моя новая одногруппница Даша. Я уж честно не знаю, что она могла во мне найти, кроме длинного языка и излишней бранной речи, но явно посылала мне знаки внимания. Тогда-то я и понял, что значит боятся по-настоящему. Вроде бы все хорошо, но я старался не выходить из туалета на перемене.
Дни шли, знаний не прибавлялось, только больше мороки со всем остальным миром. Я узнал, что такое Гугл, меня насильно зарегистрировали в только появившейся социальной сети, а Даша не хотела отставать даже после того, как я ей рассказал о своей любимой, выдуманной девушке. Она не верила. Она права, я много чего приукрашивал в своей жизни.
Под конец этого ужаса первого курса, я наконец-то мог выдохнуть и с наслаждением думать, какие же первокурсницы к нам придут на следующий год. Блаженное неведение.
Тогда время еще не тянулось, а проносилось словно вихрь. Лето я даже и не заметил. До сих пор не скинул свою лиственность, по-настоящему не целовался и прочел всего четыре книжки, все фэнтези, русского автора. Было скучно, но, а что поделать. Я погладил свой халат, постирал шапочку и собрал портфель. Снова в мед.
Только спустя годы ты сам сможешь понять, что прожитая тобою жизнь имеет нулевую ценность для общества, так как общество уже давно придумало все за тебя.
Второй курс, медицинские предметы и медицинская практика. Я узнал, что такое любовь и навсегда позабыл о приятных встречах с женским полом, так как узрел наслаждение от холодного пива. На некоторых парах я спал, а на некоторые попросту не ходил. Мне было интересней слоняться по коридорам и высматривать кого-нибудь с приятной моськой. Некоторые педагоги меня откровенно не могли терпеть, я, бывало, хамил, я был тупым ребенком, считающим себя особо взрослым и самостоятельным и только спустя годы, осознал, каким я был ублюдком.
Имея еврейские корни, я не осознавал, что могу кого-то эти обидеть или оскорбить. Моя учительница Лилия Авраамовна так же считала, но не давала мне спуску являясь вредной старухой, преподававшей религию, философию и социологию. Я смотрел сквозь пальцы на то, как она делает мне замечания и просить отвалить от девочек в группе, дабы не мешать им получать великие знания от великого педагога. У меня были удовлетворительные оценки и зачеты, и я не особо заморачивался с тем, чтобы как-то себя проявить, но однажды вызвался сделать доклад о субкультурах по социологии.
Только спустя годы…
Я, будучи грязным ублюдком, перед всем классом рассказывал о скинхедах, раздавая всем напечатанные символы третьего рейха, а сам жестикулировал арийское приветствие. Тогда, мне казалось, это забавой или очередной моей клоунадой, я не мог подумать о том, что мог действительно кого-то этим задеть, имея за спиной и свои скелеты в шкафу.
Мне предстояло еще учиться три года, один раз отчислиться, заделать ребенка и наконец-то закончить медицинский, но не успеть извиниться за множество шуток моего больного воображения.
