Она обвела взглядом весь собравшийся сброд, но все на кого падал ее взгляд, лишь отводили глаза. 

— Взгляните! — вновь не выдержала она, — вот он умирает! А Вы! Все те, кто клялся ему в верности и преданности просто стоите и смотрите, поджав хвосты, как побитые собаки! В этом и заключается вся ваша верность?!

Вновь тишина. И она уже порядком ее раздражала. Она резко сложила веер, который резко хлопнул в полной тишине. И вновь, не дождавшись ответа, бросила его со злостью в толпу этих бесполезных лизоблюдов. Никто даже не шелохнулся. 

Но ей все это было безразлично. Она сделала несколько шагов по направлению к кровати и тут вся ее смелость и злость словно улетучилась. Мысль о том, что она потеряет своего единственного сына, своего наследника была настолько болезненной, что ее ноги подкосились и она чуть ли не рухнула на окровавленные простыни рядом с Джоханом. Рядом с ее мальчиком, которого она быть может видит живым последний раз в жизни. Вся стать и выдержка внезапно подвели ее и слёзы, словно сами собой, стали заливать гордое и величественное лицо.

— Джохан, сынок, — она тянула к нему свои руки, нежно касаясь лица и гладя его по светлым, как и у нее волосам, — Джохан, очнись, прошу тебя…

— Моя госпожа, я бы не стал…, — вновь попытался лекарь…

— Вон! — надрывно закричала Дженевра, — Все вон! 

И неловкое движение придворных словно придало ей сил.