С момента моего появления тут прошло около месяца, за это время я успел адаптироваться к местным условиям и своими глазами увидеть последствия того, что будет если не послушаться своду правил. Всего нас около тридцати, все разных возрастов и из разных времён, некоторые тут ещё с восьмидесятых, кто-то попал из начала нулевых, а один человек вообще прямиком из две тысячи тридцатого, и, по его словам, ничего хорошего нас там не ждёт. Нашим домом стал некий город, окружённый туманом, периодически проникающим в его пределы, но это происходит крайне редко и обычно задевает северные и западные районы, поэтому мы расположились ближе к центру. Один из наших говорит, что жил в таком же городе, но в его нормальной версии. Вечно серые дни скрашивают наши тоскливые будние. В строительных магазинах мы смогли найти теплицы, которые спустя несколько дней перенесли ближе к центру. Воду для растений мы собираем с ближайшей реки, по словам того же человека, этой рекой является Волга, на другом конце которой стоит непроглядный, густой настолько, что кажется осязаемым туман, будто смотрящий на тебя тысячей глаз, ожидающий момента, когда ты отвернёшься и в этот миг он атакует, выпустит своих цепных псов, они за мгновение пройдут по реке и нападут на тебя, а ты даже не успеешь ничего понять, как тебя уже отволокут за реку, в пучину тумана. Радует, что сама вода из Волги пресная и пить её можно, хотя мы всё равно кипятим её перед употреблением. Еды нам хватает в прок. Магазины изначально были пусты, лишь некоторые немногочисленные остатки продуктов удалось обнаружить в брошенных квартирах и домах, которые, будто бы, даже и не заметили пропажи своих хозяев. Признаков спешного покидания жилища нигде не было, всё выглядело настолько обыденно, что первые люди, попавшие сюда даже не верили, что больше не находятся в привычном им мире. Некоторые смельчаки пытались прорваться сквозь туман и узнать, что же скрывается за его пределами, но они так и не возвращались, оставаясь где-то там, либо же наоборот, они смогли выбраться и вернулись обратно домой, по крайней мере я надеюсь на это, надеюсь на то, что часть из тех, кто не кричал в отчаянии из тумана, смогли выбраться на большую землю и делают всё для освобождения нас. Самым жутким временем тут является ночь. По ночам слышно, как что-то бродит по улицам и дворам, тихо сопит и рычит, царапает своими огромными когтями стены домов, асфальт, автомобили. Ещё никто не выживал ночью, мы находили настолько изувеченных жертв, что даже не могли распознать кто это, пока не проводили пересчёт выживших. На жертвах были глубокие, массивные царапины, сквозь которые проглядывались кости, конечности были оторваны от тела, и лежали недалеко от трупа, лицо превращалось в одно большое месиво, разглядеть в котором человека было невозможно, живот вспорот, а органы разбросаны возле жертвы. При этом на жертвах были следы укусов, жадных и глубоких. Но при этом ни разу не было слышно криков жертв, хотя все эти раны говорили об ужасной боли, которые чувствовали люди перед смертью.
