Джохан лежал без движения. Белая простыня под ним медленно, но неотвратимо, пропитывалась кровью. Слуги уже даже не пытались их менять, просто набрасывая сверху свежие, выстиранные. Но они выдерживали лишь несколько минут, прежде чем красная вязковатая жижа просачивалась снизу и словно оголодавшее пламя бросалось на все новую и новую пищу.
— Сколько вообще из человека может вытечь крови?! — такая логичная и в тоже время такая постыдная мысль, что Дженевра сама испугалась тому, что произнесла это вслух. А ответное молчание собравшихся лишь ярче подчеркивало произнесенную скабрезность.
— Моя королева, — я уже встречался с недугами как у вашего сына, — нарушив молчание произнёс невысокий человечек с длинной бородой. Он был настолько схож с первой мыслью о лекаре, что это было даже смешно. И Джневра непременно хихикнула бы, если бы не ее сын сейчас истекал кровью на постели.
— И? Вам удалось вылечить…это? — последнее слово вышло чуть более истерично, чем ей хотелось бы.
Вновь раздражающее молчание. Веер неистово порхающий туда-сюда совершенно не помогал от жары из-за скопившихся вокруг придворных. Но хотя бы отгонял гнилостный запах, столь настойчиво лезущий в ноздри и вызывающий спазмы рвоты.
— Нет, моя госпожа, — пришлось признать лекарю, подмешавшим в свой голос столько трагизма, сколько могло выдержать его щуплое тельце, — но я думаю…
— Да кого интересует, что вы думаете?! — почти выкрикнула Дженевра, — мой сын сейчас исдохнет на моих глазах, неужели на всем острове нет никого, кто может спасти моего мальчика?!
