— Что происходит? – мне было интересно.

— Убивают часто. Люди пропадают на какое-то время, а позже, их находят мертвыми, это если вообще находят, есть такие, что пропадают с концами, — он тяжело вздохнул.

— Ясно.

— Да что я вам тут рассказываю, у меня в сумке газета есть, почитать можете, — он протянул мне замотанный в трубочку сверток.

Я молча его принял.

— Грустно это все, но…что поделаешь? Пришлось уехать. Здесь, в Хеллмите – намного лучше.

После его слов наступило молчание, вскоре, он его и прервал:

— Ладно, что я буду тут мучать вас плохими новостями? Пойду уже, мне пора, спасибо, что приняли картину.

— Не за что вам, — с этими словами я положил перед ним пять монет.

Он усмехнулся и отодвинул их в сторону.

— Мне не нужны деньги, до свидания.

В магазинчике я остался один. Мои глаза не отрывались от газеты. В ней говорилось:

» Численная смерть на улице Фоллсмит, дом 11-тый. Умерли: Стив Танжер, Габриель Скабинг, Ред Мейсмут и Тодд Морган. Последние трое, как утверждали знакомые Стива, не являются его друзьями. Их личности рассматривают, как личности воров, что пожелали поживится семейными драгоценностями Фамильного дома Танжеров. У обоих из них, на головах имелись черные маски. В спине Стива Танжера найден нож. Смерть остальных троих пока не раскрыта. Ножевых ранений у них нету, на теле никаких следов. Полиция ведет дело…»

Стив Танжер— это мой родной брат, уже покойный. Он остался жить в Ватерлоффе, несмотря на бедность и мрачность городка. Я переехал в Хеллмит в шесть лет с отцом, в то время как Стив, остался жить там же вместе с матерью. Мама не хотела уезжать оттуда. Когда я спросил ее: «Почему?», она, с таинственной, пугающей меня улыбкой отвечала, что лес держит ее, что ее взгляд постоянно направлен на деревья, а уши – слышат, как дикие животные произносят ее имя – Тара… После такого ответа, спрашивать ее второй раз я, честно говоря, побоялся. Наша семья разделилась на две, когда мы с братом были еще маленькими хлопчаками. Стив был старше меня на два года. Папа с мамой всегда считали его более ответственным и дисциплинированнее меня, поэтому его и оставили, ведь ему точно хватит сил не согнутся и помогать матери. Однако, спустя лет семь, здоровье Тары резко начало ухудшаться. Иногда Стив присылал мне длинные телеграммы, такое случалось один раз в три месяца, или, в полгода. В своих письмах он писал, что у матери начинает ухудшаться память. Она забывала даже имя «Стив». Память – это только начало. Через следующие полгода, мой брат написал в письме, что Тара становится сумасшедшей. По ночам она сильно плакала и бегала по дому, часто выбегая на двор. Стив говорил, что ловил ее, гуляющей возле леса. Свои прогулки она оправдывала тем, что слышала голос волка, голос этот манил ее, тянул по узкой темной тропе куда-то вглубь. Доктора в Ватерлоффе не было. Тогда Стив начал звать на помощь врачей из близлежащих городков. Они то приезжали, хотя сказать честно, приезжал один из десяти, однако найти проблему и точно определить диагноз никто не смог. Один такой приехал однажды, и после того, как осмотрел Тару, взял Стива крепко за руку и со вздохом уведомил, что жить ей осталось совсем недолго…Совсем скоро, мама не могла встать с кровати, она только лежала, а брат всегда был дома и следил за ней. В одном из своих писем, что я отправил ему в ответ, я предложил приехать. Он выслал мне телеграмму буквально через два дня. Мать была категорически против. Она сказала, что не хочет меня видеть. Тогда и не здоровилось моему отцу. Он тоже потихоньку слегал. Я ухаживал, как мог, за ним. Умер он раньше, Тары. Она покинула этот мир спустя ровно один год, после ухода Скота. На похороны отца Стив приехал в Хеллмит. Мы поразговаривали, после чего, он вернулся. Через год я был в Ватерлоффе на захоронении матери. Тогда-то я спросил брата: «Почему бы ему не перебраться в мою квартиру и возможно открыть свой бизнес?» Он покачал головой, сказав, что никуда не уедет. От объяснений он быстро ушел, дав мне понять, что ничего разъяснять не будет. Не забрав его с собой, я уехал обратно в Хеллмит. Он отсылал мне одну единственную телеграмму за все это время, в которой говорил, что жизнь его идет так, как шла прежде. Тогда, в Ватерлоффе мы встретились в последний раз…