— Нравится? – Спросила блондинка, уперевшись на стену.

Крестьянка на автомате кивнула, войдя за порог комнаты: она бы не отказалась здесь спать. Этот дом не ощущался как «дом», но это был приятный чужой дом – это точно. Взглянув на нетронутое покрывало, сразу потянуло в сонную долину, лишенную ужаса и страха. Жестокости, войны, потери и фасада. Захотелось жутко спать и увидеть доброжелательные сны, в которых, может быть, увидится что-то, от чего не захочется плакать утром. Надежда – тонкая штука, очень легко ломающаяся из-за неаккуратных действий других или же от своих рук. Но она не прекращала гореть в груди даже в этой незначительной по сравнению с другими детали. Сон – важная часть большинства существ, и ее нужно соблюдать. А если она еще и приятная, то вообще отлично – отдых вдвойне. Хотя, порой даже самые счастливые воспоминания прошлого могут стать личным проклятием и градом слез на подушку.

Фонарь на столе освещал комнату приятным желтым светом, добавляя еще крупинок уюта и загадочности одновременно. Свет от фонаря и темнота за окном отлично контрастировали между собой. Утро предвещало разносторонние чувства от ночи, и произошедшего сегодня, но сейчас – спать. Спать и еще раз спать. Отдыхать, набраться недостающих сил.

— Да, очень. – Добавила крестьянка, когда сын уже подбежал к постели.

— Рада, тогда отдыхайте. Если что – зовите. – Проговорила Эл, закрывая дверь. – Спокойной ночи. – Без грамма хитрости сказала девушка, закрыв за собой дверь.
Шаги направились на первый этаж и вскоре утихли. Ганз уже сидел на кровати, явно наслаждаясь мягкостью поверхности. Женщина подошла к мальчику и села рядом: матрас действительно был мягким и удобным. Все казалось слишком хорошим. Только сейчас за все время мать вспомнила про голод, и поняла, что даже не голодная. Мальчик по виду тоже не был голодным и пребывал в состояние искренней радости и надежды. Если он и хотел спать, то явно меньше, чем наслаждаться этим удачным событием.