Альберт возвращается с ключом. Когда он подходит, я замечаю, что за его спиной идёт сотрудница отеля.

— Мы ничего не получали на счет Коскача. В номер заселился мужчина сегодня утром, никуда не выходил, — с тревогой говорит она.

Напарники переглядываются, гражданское лицо сомневается в контроле ими этой ситуации.

Ключ отпирает замок. Я открываю дверь. Тишина. На полу у выхода простынь, не заходя в номер можно увидеть закрытую дверь в спальню. Мы заходим, а сотрудница придерживает дверь, показываясь только по плечо.

Открывается вид на кухню через небольшой коридор. На полу кухни так же лежит постельное – томно-фиолетовое одеяло, раскинутое под столом. В нос попадает частичка чего-то крупного, но что может витать в воздухе. Пыль, мука, может перец. Я тихо чихаю в ладонь и на секунду закрываю глаза, и от отсутствия видимости и неожиданного толчка Альберта меня передергивает и я делаю ненарочный шаг в кухню.

— Мне это не нравиться, — шепчет Альберт, подходя к двери.

Да, Альберт, мне это тоже не нравится. Не нравится простынь, номер, кухня и пыль в коридоре. А еще углубление в одеяле под столом кухни, будто в нём лежало что-то маленькое. Не нравится, что я могу встретиться с тем, с чем встречаются духоловы каждую рабочую ночь. Мне не нравится день в безделье и вызов туда, где стоит эта закрытая дверь. Мне не нравится странность этого вызова и этого дня в общем. Мне не нравится, что солнце заходит у меня за спиной. И не нравится, как эта девушка придерживает дверь, будто в любой момент захлопнет её. А ещё моя спешка и дрожь в ногах.