Абигор понял и прикрыл глаза. Теперь смерть стояла к нему ближе, чем прежде.

-Ты опять? – в ужасе вскричал Абигор на языке стали и яда, которые предательски уносили славные и невинные жизни с одинаковой легкостью.

-А как же! – весело согласилась Смерть, отвечая ему на том же языке храбрецов и гордецов, что не желали склонять голов и шли в бой до последней капли крови.

-Не тронь ее…- взмолился Абигор, как молили трусы и подлецы, столкнувшиеся с непреодолимыми испытаниями.

-А я хочу! – Смерть рассмеялась и ее смех разорвал пространство и снова выбросил Абигора в реальность.

            А белокурый ангел умирал в грязи Пепельного проулка и в глазах – еще минуту назад светлых, оставалось бесконечное ничто.

            Вернувшись домой, Абигор взглянул в зеркало и совсем не узнал себя. Его ли это губы? Его ли это глаза? Его ли бледность и его ли черты? Впрочем, в одном он был уверен теперь точно – следующая смерть будет его собственной. За годы он не сделал никого важнее себя, пытаясь искупить грех своей силы в бесконечных работах и добродетели.

***

            Тогда Абигор стал набирать себе учеников и стал сближаться с обществом. Он принимал посетителей охотнее, лечил и гадал, ворожил, ставил амулеты, варил зелья и передавал свои знания, с тревогой вглядываясь в лица учеников, ища в них признаки переходящей в мир мертвых жизни.

            Но лица были розовы, а глаза, зачастую, бестолковы – Абигор успокаивался и прожигал свою жизнь, год от года чувствуя, как кончается его время, как приветливее год от года становится ночь, как все шире улыбается и будто бы подмигивает ему луна.