Весь путь Дмитрий ехал в тишине, отдав дороге всего себя. Целый день его голову занимали только белые полосы на асфальте — они оказывали гипнотический эффект, позволяя Дмитрию полностью раствориться как личность, оставляя вместо себя бледную тень, автономно выполняющую бытовые функции человека. За целые сутки тень ни разу не остановилась. Она всё ехала и ехала, не чувствуя ни жажды, ни голода.

Когда мужчина увидел перед собой то самое место, куда так стремился, с его лицом начало твориться что-то неладное — оно болезненно исказилось, пропиталось глубоким горем и полной безысходностью, словно кто-то свыше нанёс печать мученика на его лицо. Дмитрий зажмурил глаза и сжал ладони в кулаки. Через минуту он вновь поднял глаза на здание перед собой — на сей раз на его лице можно было прочитать лишь полное отсутствие. Он выключил зажигание, но ключи оставил в замке, затем медленно взял пакет с сидения, чехол с костюмом и вылез из машины.

Дмитрий приехал на место многим раньше — было девять часов вечера, солнышко заливало весь горизонт, разбрызгивая на небе волшебные цвета заката, но мужчина не видел заката, более того, кроме старого, покосившегося здания мотеля он больше ничего не видел. Зайдя в здание, одинокий мужчина снял двухместный номер на первом этаже. Из крохотного окошка этого номера сейчас был виден волшебный закат, а у подоконника с внешней стороны был прибит небольшой ящик для цветника, в котором вопреки всему до сих пор росли ромашки.