На улице шелестела листва, пели птицы. На дереве одиноко сидел ворон, поглядывая по сторонам любопытным глазом. На лапке его болталась цепочка. Цепочка закрутилась вокруг ветки дерева и птица больше не могла улететь. Ворон оставался заложником этого дерева, этой цепочки, этих обстоятельств. Его ожидала либо голодная смерть, либо ещё одна перспектива — что грызун отгрызет ему лапку вместе с цепочкой. Либо… невероятно счастливый случай. Пока ворон не думал об этом, потому что еще не знал, что Смерть уже расставила свои ловушки.
Кай с трагическим сожалением посмотрел наверх. Туда, где из люка торчал краешек неба. Почему, о почему, не ценил он раньше этого простого неба, простого воздуха! Не ценил того, что можно просто выйти и пойти куда глаза глядят, наслаждаясь покоем и тишиной! Как далек, как желанен, как недоступен был сейчас этот краешек неба! Кай почувствовал себя изгнанным из рая. Жернова готовили свое дело — они были готовы перемолоть его каждую минуту. Танец на раскаленных углях. Каждую минуту приходилось выживать. Приблизительно так выглядит ад. Он нескончаем. Бесконечен. Отсюда нет выхода. Небо манило несбыточной надеждой. Кай было распростер к нему руки, но сильный толчок откинул его к стене. Небо пропало. Остался только мрак. Только безнадежность. Только стук жерновов — чудовищных механизмов.
— Герда!! — вскричал Кай.
Герда почти сдалась. Зачем карабкаться, подобно слепому щенку, чтобы выбраться наверх, когда снова попадешь в ту же самую яму и все начнется сначала! Три, четыре, пять — сколько еще раз делать одни и те же попытки? Не лучше ли просто умереть? Но острый клинок, пронзивший в руку, почему-то сказал об обратном.
— О-хо-хо! — хохотал дед. — Она зашевелилась! Ей снова захотелось жить, хотя в этом уже нет никакого смысла! Ха-ха-ха! Мы, как дети Сатаны. И мы знаем, как превратить вашу жизнь в нескончаемый ад! — он назидательно обернулся к залу. — Не играйте со Смертью, Смерть не любит заигрываний! Она не прощает шуток, Она вернется за вами, чтобы сыграть с вами в вашу последнюю игру! — на улице раздался крик птицы. — Бони! Он прилетел, мой мальчик! Бони, я уже иду! — дед вышел на улицу и через какое-то время вернулся с птицей на плече. Цепочку он намотал на руку. Ворону повезлу, потому что не пришлось умирать голодной смертью.
— Мои внуки — неудачники! Копаются, как черви в навозной куче, пытаясь сохранить свои жалкие вонючие жизни! А слышал бы их кто пару месяцев назад, сколько гонору там было! Они считали, что играют со Смертью и гордились этим. Глупцы, это Смерть играет с вами! — ворон каркнул. Дед провел пальцем по голове птицы и глаза ворона задернулись тонкой пленочкой. — Пойдемте спать, господа, однообразие серьезно утомило меня. Завтра в записи посмотрим, чем окончилось дело.
Все разошлись, зал опустел. Волна гнева и ярости завладела Каем. Он смотрел на недосягаемое небо и ему все больше и больше хотелось выбраться наверх.
— Будь ты проклят! — закричал Кай и полез наверх из последних сил. Еще одно усилие — он ухватился за край люка. Мимо проходил человек.
— Помогите! — вскричал Кай. — Помогите… — но сил больше не было и он с грохотом снова свалился в подземелье. Судьба давала ему шанс, ведь все спали и этот момент как нельзя лучше можно было использовать, чтобы спастись бегством. Но силы оставили так невовремя!
Человек прошел мимо, даже не заметив люк. Он выкинул в сторону пустую пачку из-под сигарет с надписью: «Курение убивает».
Кай снова смотрел на краешек неба, через приоткрытый наверху люк. Силы покидали его.
— Герда… — шептал он. — Герда…
Где-то за стеной, выбиваясь из сил, карабкалась наверх Герда, перебираясь из одной камеры в другую, что, собственно, было бессмысленным хождением по одному и тому же кругу. Во рту остался привкус сигарет со вкусом клубники.