Она встала и подошла к стене и провела ладонью по каменной кладке. В эту же минуту откуда-то сверху спустилась большая черная панель. Я уставился на нее.

— Не стоит удивляться, — сказала Наимун. – Если ты до сих пор не понял, мы не средневековые дикари. Если у нас есть технологии, способные заниматься сложной генной инженерией, значит, у нас есть и элементарнейший телевизионный модуль, компьютерная сеть и еще куча всяких мелочей.

 — Сказать честно – удивлен, — признался я. – Я действительно думал, что тут все на уровне средневековья.

— Почему же тебя не удивляет устройство нашего города? – спросила Наимун. – Как, например, повара получают припасы и готовят из них пищу?

— Я не задумывался об этом.

— А это, как раз, наука. Любое мясо, приготовленное нашим поваром – это синтетический продукт, специально созданный для нужд вампиров. Несмотря на наше ультраконсервативное общество, нам не чужды сострадание к новообращенным, которые не могут отвыкнуть от пищи. Через год новый член нашей семьи может вполне отказаться от приема пищи и начать питаться только своей добычей.

— А вы не пробовали бороться с тем вирусом, который и делает вампира вампиром?

— Зачем? – удивилась Наимун. – Во-первых, это свобода. Свобода от человеческих страхов и предрассудков. Мы свободны в своих действиях. Во-вторых, вирус настолько быстро адаптируется, что вакцины не имеют никакого действия. Когда мы появились, Боги боролись с болезнью, но, как видишь, ничего у них не вышло. И это хорошо.