— Держи, — мужчина предложил деду Толе сталистую монтировку, которую только что принёс из грузовика. — Шкворень сломан, а телегу зацепить и этим можно.

– На кой она мне? Вот ты с Лёшкой и зацепишь.

Водитель грузовика повернулся в мою сторону, протянул руку и произнёс: — Пётр! Из Гороховки я. 

От него пахло табаком и бензином, а кепка была надвинута на глаза. В ответ я пожал руку и неуверенно ответил: — Лёха.

Мы обменялись взглядами, и Пётр мне подмигнул. Тем временем Дед Толя сел в трактор, и все принялись цеплять телегу.

— Он про общагу сегодня рассказывал, – говорил я, удерживая руками тяжёлое дышло. — От неё до училища рукой подать. Вступительные неделю назад прошли. Стану сварщиком, говорит, и тогда заработаю много денег. Забавный он.

— Кто забавный? — прокричал Пётр. — Громче говори, дизель шибко шумит.

— Я говорю, Шурка забавный.

— Стой! Хорош! — махнул рукой Пётр. — Лёха, суй монтировку. Проволокой сейчас подмотаем к навеске и никуда не убежит.

Мы аккуратно погрузили Шурика в кузов и тронулись в путь. 

Трактор ревел, выбивая из лесной дороги клубы пыли, телега подпрыгивала на колдобинах, позвякивая бортами. Я придерживал окровавленную голову Шурика. Она сильно тряслась, а подбитая под неё старая фуфайка норовила высвободиться и уползти.

Вдруг трактор сбавил ход и быстро свернул на лесную опушку, усеянную молодой костяникой.