«Близко уже, — подумал я. — Точно успеем».

На подъезде к деревне трактор на полном ходу ухнул в серое липкое месиво, изрытое гусеницами. Грязь булькала и бурлила, а гребни колёс разбрасывали её в разные стороны. Сквозь рёв дизеля пробивался жалобный вой трансмиссии. В воздухе пахло сырой землёй и соляркой. Последний рывок и колёса надёжно сцепились с асфальтом.

«А Пётр руль крутить умеет, да и деда он не испугался – подумал я. — На него можно положиться в трудную минуту».

На въезде в деревню в окружении зевак стояла жёлтая карета скорой помощи. Пётр остановил трактор, и люди быстро обступили телегу.

— Отходим! Отходим! Нечего здесь стоять. — произнёс молодой доктор, пробиваясь сквозь толпу зевак.

Через мгновение он в сопровождении фельдшера ловко забрался в телегу.

— Шура! Шура! — послышался голос из толпы. — Уйдите! Пропустите! Слышите, я вас Христом Богом прошу! 

Женщина с красным одутловатым лицом быстро пробивалась к телеге. Это была моя мать. Она редко появлялась дома, так как в последнее время беспробудно пила.

— Лёшка, а что Шурика-то помер чоли? — подойдя ко мне испуганно спросила бабка Анюта. 

Она была очень старая, но несмотря на плохой слух и зрение, знала всё о происходящем в деревне.

— Нет, живой. Крюк в голову прилетел.

Она сдвинула пальцем платок, оголив ухо. Маленькие глазки блестели.