— Я пришёл узнать, что произошло. Но девушка не дала ему договорить:

— Там, — она неопределенно махнула рукой, — шланг лопнул, а мы не заметили. Если хотите, можете посмотреть. Девушка, повернувшись, пошла вглубь квартиры. Вадим переступил через порог. Снимая кроссовки, он потерял равновесие и локтем зацепил стоявшие вдоль стены лыжи. Они, связанные в одно целое с лыжными палками, шумно грохнулись на пол.

— Нет, нет. Я сама, — девушка подняла упавший инвентарь и унесла его в другую комнату, освободив проход.

– Это моего брата. Сережины лыжи. Были. Мы выставили на продажу… там есть ещё вещи, они почти новые. Может вам что-то пригодится? — она немного задумалась, как будто улетела куда-то на мгновение. Но быстро вернулась.

— Вот смотрите, — включив освещение в туалете и приоткрыв дверь, она указала на бачок унитаза. Вадим подошёл, наклонился и увидел, что подводящий шланг треснул в месте крепления. Покачав его рукой, он убедился: «Именно так».

 — Да. Шланг под замену.

— Вот. Вода побежала, а у нас дома — никого. Натекло и здесь, и в коридор пролилось. Мы всё отремонтируем, не волнуйтесь, — девушка снова стала оправдываться.

— Ой, у вас рука грязная. Пойдёмте на кухню, там вода есть. Здесь и в ванной отключили.

Открывая кран на кухне, Вадим спросил:

— Хм… Что с газом?

— Вы об этом? – Марина кивнула в сторону газовой плиты, поверх которой была установлена двухконфорочная электрическая «Мечта». Девушка опёрлась ладонью о край стола, и Вадим заметил, что так она прячет дрожащую кисть руки; всем телом она как-то напряглась и сжалась, будто тяжёлый пресс сдавил её со всех сторон, но потом вдруг в один миг, словно перезагрузившись, взяла себя в руки, говоря отчетливо и твердо: — Сережа сгорел в танке. Мама с тех пор не может смотреть на открытый огонь. Пока живём так.