Сайто, слушатель первого года Высокого Курса, с великим усилием оторвал голову от кафедральной столешницы и взглянул влево. Лучи зимнего солнца, сквозь огромные окна пронзающие кафедральный зал, стали виновниками его пробуждения. Оглядевшись, Сайто уверился – Глава Курса с головой ушел в лекцию, чтобы заметить отсутствие интереса у одного из слушателей, а восседавшие рядом с ним сокурсники были слишком озабочены досужими разговорами, чтобы заметить уставшего товарища и «проявить заботу». Суть такой «заботы» состояла в том, чтобы демонстративно, на глазах у Учителя вырвать задремавшего бедолагу из сонного царства, вновь вернув его на путь учения. Тем самым «спасители» получают по баллу Добродетели себе в табель, а «спасенный» их соответственно лишается.
– Кончено, в стародавние времена, а ныне и в некоторых дальних провинциях подобное «забота» зовётся доносительством и осуждаема местными общинами. Разве может добродетель делить одно ложе с корыстью? Подобным вопросом ранее задались Реформаторы и после череды диспутов и рассуждений заключили – может. Разбуди сосед меня по – тихому, был бы я более стоек ко сну, избежав наказания? И справедливо ли, что ради пробуждения сокурсника более стойкий слушатель расплачивается своим вниманием, возможно, упуская важную пищу для размышлений? К тому же, данный слушатель, упуская что – либо, в дальнейшем может нанести вред Государству, если подобные упущения войдут у него в привычку. Исходя из этого было установлено, что в стремящейся к совершенству системе, когда наша с вами мораль несовершенна и полагаться на неё всецело – опрометчиво, контроль друг за другом не лишен Добродетели. При этом польза для общества от такого подхода перевешивает тот урон, что наносит нашему духовному состоянию корысть.
Услышав заключение Главы, Сайто понял – кого – то с первых рядов все таки поймали на полуденной дрёме. И, судя по содержанию речи, это был слушатель из северных областей государства – иначе зачем возвращаться к рассуждению, которое жителям старых областей известно с пелёнок.
— Господин Глава, скажите пожалуйста, разве одобрение подобных идей на уровне Государственной Догмы не способствует утрате обычая доверять? – вопросил слушатель с Севера, перебарывая смущение.
Глава Курса, господин Танидзаки, человек средних лет с крайне острыми чертами лица, и пронзающим взглядом, под стать лицу, завел руки за спину, обернувшись к окну. Лучи солнца, скользя по ниспадающим к плечам прямым каштановым локонам, уложенным на придворный манер, по складкам приталенной магистерской мантии, словно создавали золотую ауру вокруг его фигуры. Устремив свой взор на зимний лес за окном, он стал размышлять над поставленным вопросом, совершенно не отвлекаясь на охвативший слушателей полушёпот. Мгновение спустя он развернул свой стан к аудитории, погрузив её в выжидающую тишину, и, взглянув на вопрошателя, заговорил:
— Ваше утверждение отчасти верно. Однако, в эпоху Реформ, которой, как всем здесь собравшимся известно ещё со школьной скамьи, закончился Век Смуты, благороднейшими гражданами Государства доносительство было рассмотрено не как неотъемлемая часть нового общества, но как костыль, с помощью которой человек с больной ногой способен способен заставить ее работать только в пол — силы. Наша мораль в данной системе подобна поврежденной ноге – мы в ней нуждаемся, но, пока она не окрепла до должной степени, пользоваться ею мы не в состоянии. Но и сидеть на месте мы не можем, иначе есть вероятность, что она неправильно срастётся. Как и Реформаторы, я надеюсь, что с течением времени наше общество отбросит костыль, встав на обе ноги.
— Мне, как уроженцу Севера, представляется трудным следовать такому воззрению. Скажу честно – в моем крае не верят в то, что снятие табу с доносительства ведет общество к совершенству.
— К счастью для большинства, принятые в эпоху Реформ догматы основаны не на вере, а на системе умозаключений, отличающейся от иных систем тем, что эту наиболее сложно оспорить.
Принимать какую – либо идею на вооружение или нет – вопрос, всегда окружённый спорами. Южане давно приняли и освоили концепцию разумного доносительства. Причем разумного, так как обращаться с костылём также нужно учиться. Северяне пока далеки от использования подобных инструментов. Их право, ведь путей к совершенствованию общества великое множество. Однако же, на мой взгляд, ковылять к совершенству удобнее, чем ползти.
