Через час, на кухне, он осторожно ел суп. Аня сидела рядом.

— Что ты видел? — не выдержала она.

— Что я видел… Скорее всего, я знаю, куда поеду завтра с нарядом.

— Вот так сразу? Ты только что чуть не умер.

Глеб посмотрел на нее. Бледный, с лопнувшими сосудами на глазах, он сказал:

— Это того стоило. Если все это правда, конечно. Хороший у тебя камушек…

— Ну так поезжай туда прямо сейчас, если о себе не думаешь!

—  А как я объяснюсь? Скажу, что угадал место преступления?

Она уставилась на него, как на спятившего. И он рассказал ей все, что видел, кроме мужчины с убитой женой и гадалки.

Пока Глеб был в ванной, Аня ушла в спальню и укрылась одеялом, борясь со страхом. Через полчаса зашел Глеб, выключил свет, лег на спину и закрыл глаза.

— Неужели ты сможешь уснуть? — Аня включила свет и посмотрела на возлюбленного. Он улыбался и напоминал ей ребенка, который в ждет рассвета в новогоднюю ночь, чтобы найти под елкой подарки.

— Конечно, смогу. Я же спал, пока ждал. А спать в ожидании очень неприятно, ты знаешь. А теперь у меня все получится.

— А если нет? Я предложила тебе это сделать, потому что мне казалось, что ты что-то поймешь о себе, найдешь правильную дорогу… Да, ты не отошел от шока, но по тебе видно, что эти ужасы тебе нравятся! Я уверена — это были просто галлюцинации. Как бы ты не сошел с ума…

— Я возьму этот мир за яйца, — шептал Глеб.

— Ты не в себе! — Аня разозлилась от непонимания. — Я понимаю, ты целеустремлен, но не до такой же степени! Ты постоянно говоришь, что возьмешь мир. Да как вообще его может взять мент? А если ты никогда его не возьмешь? 

Глеб приподнялся. Его глаза заслоняла сияющая пыльца. Он улыбнулся, сгустив на лбу морщины и вкрадчиво, словно говоря самому себе, произнес:

— А если у меня получится? А? Что ты скажешь тогда? — он скинул одеяло и попытался обнять Аню. — Ты будешь мной гордится? — он стал целовать в шею. 

— Уйди…

— А что же так?

— Это мерзко…

— Ах, это мерзко, — он сунул руку под подушку. — Боишься чужих преступлений? А что насчет твоих?

— Глеб, это все очень странно, я не понимаю, я…

Конечно, она все понимала. Статья сто пятьдесят девятая. Мошенничество, совершаемое с помощью обмана и злоупотребление доверием. 

Глеб схватил Аню за запястье и посмотрел на ладонь, испещренную линиями. А затем достал из-под подушки наручники и скорчил испуганную гримасу:

— Вы а-арестованы.