— Я чувствую себя виноватым, — он присел рядом и положил руку ей на плечо.

Келли не взбрыкнула и не скинула ее. Она накрыла своей ладонью и еле слышно прошептала:

— Я вдруг почувствовала, что ты появился в моей жизни, чтобы спасти меня…

Колин серьезно удивился, но промолчал. Ей необходимо выговориться.

— Моя жизнь настолько жалкая, что меня нужно спасать, — хмыкнула она, горько улыбнувшись. – Ты спросил про лавку…

— Келли…

Она устремила в его сторону взгляд полный боли, и он слегка отшатнулся.

«Как эти глаза вмещают столько чувств?» — подумалось ему.

— У меня есть цветочный магазин только благодаря деньгам, оставленным родителями. В нем я чувствую их присутствие. В нем я все еще маленькая девочка, любимая дочка. Что будет, если я сделаю следующий шаг?

— Ты не перестанешь быть их любимой маленькой дочкой.

Ее губы задрожали, и она прижала подбородок к груди, сдерживая себя.

— Мне страшно, Колин. Много почему. Но страх – это мой ответ тебе.

Они долго сидели молча, и свидетелями их тишины были только звезды.

Когда Колин пошел договориться с капитаном о продлении аренды, Келли тихо проследовала следом, но миновав камбуз, свернула и наткнулась на каюту.

— Спасибо, капитан! Думаю, нам хватит!

Он обернулся, ища глазами ту, ради которой затеял все это. Но ее нигде не было. По левому борту послышался громкий всплеск, и Колин испугался.

Он бросился туда, откуда шел звук и, перегнувшись, вгляделся в темную гладь воды.