Кирилл не вернулся. Аня обошла палатку, заглянула в машину, в надежде, что он, вернувшись, чтобы не будить ее, расположился на ночлег в ней. Никого. После вчерашней дозы таблеток гудела голова. Хотя, какая теперь разница. Все равно через час, или два ее не будет. Сядет за руль, выведет машину на дорогу, разгонится и влепится в ближайший придорожный столб. Или в заправку. Да, так будет наверняка. Она отшатнулась от машины, как – будто та могла умертвить ее прямо сейчас. Нога коснулась чего – то обжигающе горячего. Отдернув ее, Аня обернулась. Позади нее, в нескольких сантиметрах от обожженной ноги, тлел костер. Всего лишь час или два тому назад это был полноценный, собранный и разожженный человеческими руками, костер из березовых веток, останки которых обугленными голяшками валялись вокруг. Как она могла его не заметить. Значит, здесь рядом есть человек. А если это…никаких если…это Кирилл…ее Кирилл и никто больше.

— Кирииил! – истошно закричала она и побежала вперед, по примятой ею или кем – то, главное, человеком, траве, — Кира! Я здесь!

— Вау, Анечка, уже проснулась? Я уж думал, что ты будешь спать до вечера. Уже двенадцать. Иди сюда.

Голос доносился из – за небольшой, состоящей из разномастных кустов, рощицы на краю луга.  

— Ну, давай ко мне! Водичка отменная, — за рощицей обнаружился пруд. Метров двадцать в ширину и столько же в длину. Этого вполне хватило, чтобы высокий, плотный Кирилл мог в нем плавать. Он в очередной раз поднял руку, рассекая воздух опустил ее вниз, загреб прозрачную воду, потом совершил те же движения другой рукой. Нескольких взмахов хватило, чтобы пересечь весь пруд и оказаться возле Ани, безмолвно стоящей на крутом, покатом берегу.