6:00. Нос забит, руки дрожат. Похмелье. Кашель. Приподнялась. Нет, война не началась. А жаль. Как раз то состояние, чтобы биться.
Садись, почитаем новости. Дерьмо. От новостей начинает тошнить. Токсичный город.
— Выпьем? – качаешь отражению в зеркале согласием.
Я насквозь простужена этим городом. Люди так сильно отравили меня, что без лекарства нет возможности дотянуть до ночи. Мне обещали, что я поправлюсь. Наебали. Хорошо, что не позавтракала. Когда лечишься натощак – эффект моментальный.
Политики, выборы, бесполезные митинги. Злые продавщицы с голубыми тенями, бездомные люди, чьи-то дети… Их слишком много. А не стоило бы открыть глаза? Зачем собственноручно штамповать новых идиотов? Новых политиков и злых продавщиц. На всех голубых теней не хватит. Остановитесь.
На улице слишком холодно. Я продрогла. Почти уверена, не осень тому вина. Люди… Люди. Везде люди. Не люди – черти. Хоть бы один подал руку! Присел и согрел, а то я совсем размякла.
Делаю глоток. Стало легче. Не могу понять, лицо мокрое от слёз или осень по щекам бьет?
Я вчера звонила маме. Она посмеялась, сказала завтра будет лучше. Не стало. Да и вряд ли что-то уже изменится. Говорит, я стала совсем аморальной. Сказала, что я эгоистка, что мне надо заебись, но только мне и никому рядом. А я шепотом, как молитву: «Я уже сама не вывожу, надо стимул». Думаю, она считает, что меня заждались. Дома пусто, значит в преисподней. Улыбнулась. Говорят, там жарко, мне сейчас этого и не хватает. Только боюсь, что мне и там не рады будут. Да только ссать я хотела. Закрываю глаза… Трогаю руку… Ледяная и шершавая…. Кажется, добралась до ворот.
