«Не так я хотела иметь возможность узнать о тебе больше», — похоже, что Эштон вновь глотает слёзы. Всю свою жизнь возлюбленная была такой скрытной и не позволяла приближаться к своим вещам. Девушка, конечно, имела на это право, ведь это был её дом, хотя весьма странно, что она жила одна. Теперь эту пустующую обитель заставят покинуть, ведь за ней нужен присмотр, а поселятся в чужой дом, хоть и довольно роскошный, эти якобы родственники не будут. Скорее всего придется долго уговаривать хотя бы вещи забрать свои поехать. Какое же было чудо, когда «семья» позволила переехать и жить с Коллин, но теперь этого счастья лишили все — сначала сама Кемпбелл, затем врач, который будет настоятельно рекомендовать вновь вернуть под присмотр кого-то, чтобы избежать подобных случаев, а после и те, которые должны присматривать за ней. 

«Как будто им всем не всё равно», — а ведь Кэтрин знала, что это беспокойство не более чем иллюзия. Через сколько на неё вновь станет плевать? Точного ответа Эштон не могла сказать, но за очень короткий промежуток времени, наверное. Всё же даже собственные родители, что клялись, что заберут её к себе через совсем немного, забыли о ней буквально после того как уехали, ссылаясь на разные причины. 

— Мне уже лучше. Позвольте мне вернуться домой, — проговаривает девушка, когда в дверном проёме показывается дежурный врач, а после уже подзабытые люди, что заберут её отсюда, а после будут заставлять какого-то психиатра или психолога, который купил свой диплом, чтобы такого больше не произошло, но это лишь приведёт к тому, что она вновь вернётся к подобным мыслям и когда-нибудь вновь попытается, либо впадет в очень тяжёлую депрессию, которую никто и не заметит, свалив на лень или что-то в этом духе. В конце-концов ее ведь просто запихнут в подобную больничную палату вместе с сумасшедшими, разве не такой ждёт её конец, если ничего уже никогда не наладится, а действительно беспокоится о ней больше некому?