Гуннар охотно дрался с охранниками, будто бы и не пытаясь бежать. Его азарт обострился, когда он увидел сержанта Фольке. Она параллельно дралась с двумя заключенными, и сумела одержать над ними верх, столкнув их лбами, как вдруг на нее набросился Гуннар

— Ну привет, сучка! – он повалил ее с ног, а затем уселся на нее сверху и стал бить по лицу. – Это тебе за все хорошее, тварь! – продолжал он наносить удары своими ручищами. У сержанта из рта и носа хлынула кровь, а Гуннар и не думал останавливаться. Несмотря на это, Фольке сумела собраться с силами, и коленом ударила Гуннара в пах. Тот скорчился от боли, что дало Фольке шанс взять первенство в борьбе. Она выползла из-под тяжелой туши заключенного, поднялась, и сильна наступила сапогом на ту самую коленную чашечку Гуннара. Заключенный завопил, а сержант продолжала наступать на болевую точку еще сильнее, как вдруг в этот момент их обоих и всех остальных оглушил невыносимый ультразвук, похожий на агонический крик.

Сержант и Гуннар схватились за уши, позабыв друг о друге. Внутренние стены и крыша крепости стали покрываться трещинами, а затем разрушаться. Фольке сразу поняла, что этот неестественный крик издает девочка, и медленно направилась к комнате №55, не опуская рук с ушей. Гуннар также встал и побрел за сержантом.

Добравшись до комнаты, вернее до того, что от нее осталось, сержант увидела нечто невообразимое. Девочка висела в воздухе, ее голова была откинута, а изо рта и глаз исходили синеватые лучи света, осветившие весь ночной небосвод. Ее неестественный крик, который вырывался из нее вместе с лучами, оставил от комнаты лишь несущие стены.