“ Мог, и я его как раз и создавал для нее. В тот год все шло замечательно. Мое стремление стать одним из лучших специалистов и заработать себе в городе авторитет  наконец-то увенчались успехом, и я стал неплохо зарабатывать. Перед самым Новым годом мы с ней прошлись по магазинам  выбрали хорошую дорогую радиоаппаратуру и купили подарки. Готовились отлично отпраздновать праздник, начали планировать, что будем делать в следующем году и у меня уже созрели планы весной всей семьей  съездить  в Санкт-Петербург.… Но, наступил февраль и я случайно узнал, что моя милая супруга потратила уйму денег абсолютно неизвестно на что. В дом ведь она ничего не принесла, себе она тоже ничего не купила. Ты, верно, заметил, прошли годы, а она как стойкий оловянный солдатик хранила эту тайну изо всех сил. Я подозреваю, что ее развел любовник на деньги и, зная, насколько я бываю порой горячим, боялась что,  узнав про него, я просто сдеру с этого черта кожу. …Сумма потраченная ей мало того что оказалась раза в два выше той что мы заплатили за дорогую аппаратуру так еще и набежали проценты, штрафы, за которыми последовали суды, пересуды и визиты коллекторов… (и это продолжалось десять лет!). Вот так больно и неожиданно она разрушила то, что я начал выстраивать ДЛЯ НЕЕ, для семьи, для нашего маленького сына. …И когда она вернулась из командировки, мне ничего не оставалось иного как начать строить новый мир.  Горящий и кровоточащий,  наполненный болью и  переживаниями — и когда она его увидела и, начала осознавать что сотворила, то пришла в ужас и попыталась смягчить последствия своего поступка, но все оказалось напрасным. Разрушенное не вернешь, а забыть память не дает, так как он все еще продолжает тлеть и кровоточить. Единственно, что я еще мог сделать, так это добавил в него любовь и смерть. Вот и все. Теперь я пришел сюда только затем чтобы попытаться собрать осколки своей души, если они еще сохранились.… Или умереть, что тоже было бы весьма неплохо.  Как говорил  доблестный Шилль: “Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас”.