-Мы все на многое способны… — пробормотал тот и оглянулся в сторону столовой. – Вот только не всегда это вызывает приступ восторга.

-…Тем не менее, я подписал этот чертов брачный контракт.

-Он разорит тебя, если ты заявишь о разводе?

Филип снова оглянулся в сторону столовой.

-Я уже говорил об этом. Помню! – шепот Рейди напоминал рычание. – Мало того, пострадают мои дети от более ранних браков. Ревность Саманты, ее чувство собственничества, которые я принимал за отчаянную любовь, превратились сейчас во что-то уродливое, ибо… кто я теперь… Шестидесятилетний старик…

-Брось, Рейди! Вот это ты брось! – перебил его Филип. – Ради Бога, только мне не вкручивай, если себе ухитрился! Я видел, как бросилась к тебе сегодня Лиза! Я видел… Господи, я видел то, что мечтал увидеть, может быть, всю свою жизнь!.. О, нет, я не обделен вниманием поклонниц… и поклонников, мне сотни раз клялись в любви и самых нежных, самых сильных чувствах – ты в курсе, что это такое! И я, «обогащенный» этим никчемным опытом, стал уже отчаиваться, если не испытать на себе, то хотя бы увидеть со стороны это чувство. Истинную любовь. Она превратилась для меня в последнюю ноту очень редких духов, как выражаются парфюмеры. Есть такое понятие. Я не стану вдаваться в подробности, но это аромат, который издают духи в последнюю очередь, прежде чем запах исчезнет. Они уже слились с запахом кожи человека, их основные, самые сильные ноты стихли, они почти неуловимы. И эта, последняя нота, она самая глубокая, самая ценная, это душа аромата – то самое важное, что постарался вложить в духи их автор… Понимаете? Сейчас мало думают о любви. То ли боятся сильных чувств, ибо они могут привести к страданию, то ли вообще обездушили… И вот сегодня это свершилось. Я увидел глаза Лизы, блеск слезинок радости, сильнее которой нет. Я услышал ее голос, произнесший твое имя, Рейди – то был голос ее соскучившегося сердца. Я видел, как она бежала к тебе. О, нет! Вовсе не стараясь над изяществом своих движений – бежать на каблучках по гравию не так уж легко. Она неслась к тебе, как маленькая девочка опрометью летит навстречу своему отцу – самому любимому из мужчин до того, как появится тот, кому она отдаст все свое сердце, всю себя… Это трудно сыграть, уж я-то знаю! А ей это было вовсе ни к чему. Эта девочка, эта маленькая женщина получила от жизни все, что ей было нужно – самого дорогого человека на свете и свою крышу над головой после этого ада в ее стране. Чего ей еще выклянчивать жеманными жестами и фальшивыми поцелуями?! Ты же сам все знаешь! Поэтому не трепись мне сейчас про свои шестьдесят лет – еще сто очков вперед дашь кому угодно. И знаешь, почему?