-Господи! – невольно вырвалось у Рейди. – Но почему странным? Ты сказала именно «странным», а не «страшным». И почему именно смерть?
-Сначала сон был, как сон… — начала она, нахмурив брови, даже зажмурившись на несколько секунд, явно пытаясь вспомнить приснившееся как можно, точнее. — …Вроде, деревня… Лето… Поля в цветах, и, знаешь, зной, нагретая трава, а в ней кузнечики стрекочут… И еще маки! Много-много маков, и они такие яркие, такие алые!..
Лиза улыбнулась, и Рейди стало легче – ее сон вовсе не был похож на обещанный кошмар. И он разглядывал ее лицо, ее чистую, очень гладкую для ее возраста кожу, ее брови, не знавшие пинцета, от природы ровно отчерченные, ее родинку над верхней губой, справа от уголка рта. В таком месте модницы специально когда-то лепили мушки, и рядом с ярко накрашенными губами, они добавляли хорошенькому личику особое очарование… И сейчас ему вдруг очень захотелось притащить ей огромный букет маков, о которых она шептала ему в лицо…
-…А потом я увидела дом. Вернее, несколько домов. Ферма какая-то, что ли. Помню, несколько построек под черепичными крышами и здоровенный амбар…
Рейди вздрогнул.
-Амбар?
-Ну, да, амбар… Я оказалась во дворе, и непонятно, что за время – ни машин, ни тракторов каких-то… Сено, колесо от телеги, кажется… И мне очень хотелось пить! А еще помню боль! С нее, наверное, и началось.
-Боль? Какую боль? Что с тобой там случилось??? – голос Рейди сорвался.