“Твоих губ сохраню я тепло для себя
и застыну одна на дороге
Отпускаю тебя, но тоскую любя
верный путь укажите мне Боги….”
   Мда! И так целый день. То она репетирует, то пишет новую фонограмму на тонне аппаратуры, которую они притащили на борт. Время от времени, мне начинает казаться, что оплата была слишком мала для этого полета. Но порой, когда они вдруг успокаивались, делая перерыв, я начинал чувствовать дискомфорт. Черт, я не входил в число фанатов этой девушки, прямо скажем далеко не красавицы, невысокой и не поражавшей воображение пышностью форм. Но когда она пела, меня пробирало до слез. Её голос, сильный и проникновенный, заставлял дрожать моё, измученное отсутствием ласки, сердце. Текст, конечно, был ерундовый, но она умудрялась петь банальные слова так, что поневоле приходилось вслушиваться.
   Так вот, такая мелкая сошка как я должна была быть просто счастлива от присутствия на борту всех этих шоу-деятелей. Именно так они думали, и поэтому никто не замечал меня и моего мрачного настроения. Кроме всего прочего, мне пришлось уступить свою каюту Пэтт Ри, а самому спать в пилотском кресле, свернувшись калачиком и укрываться старым пледом.
—Ничего,—уговаривал я себя, сонно щурясь на мониторы,—за пять тысяч грандов, можно и потерпеть.
Что вам рассказать про концерты? В общем-то, нечего. Следуя полученным инструкциям, в точно назначенное время я зависал над концертной площадкой и, выждав минуту или две, сажал корабль на землю в свете прожекторов, взрывах петард и клубах дыма. Когда Пэтт выскакивала из люка “Барракуды” и толпа взрывалась приветственным ревом, я уносил свою задницу на ближайший космодром для дозаправки и обслуживания. Изредка, когда уровень техников планеты внушал мне доверие, я ловил местное стереовидение и смотрел трансляцию концерта. Пэтт все больше поражала меня. Была в ней какая-то духовность, что ли, которая действовала на зрителей. Они все, буквально рыдали от её песен.