— Как это отряд может не заметить потерю бойца? — поинтересовался Балу?
— Да не об этом песня, дружище, — ответил ему напарник. — Я понимаю так, что она о безразличии к человеческим судьбам, — улыбнулся Сергеев и мельком глянул на Балу, после вернул свой взгляд на прилесок.

— Вот это ты загнул, — присвистнул, удивленный таким ответом, пулеметчик.

— Тихо, кажется что-то есть.

— Командир, коробочка, север, дорога, порядка восьмиста метров, — сказал Хвост, не отрываясь от бинокля. 

— Старлей, перед нами в кустах мандавошки завелись, штук пятнадцать, — послышался крик Сергеева. 

— Принял. Балу, Сергеев, готовьте муху, на нас броня едет, — крикнул командир в другое здание. 

— Еще одна коробка, пехов на себе везут. 

— Суки, — процедил сквозь зубы командир. Ухо, вызови штаб, нам тут и десяти минут не продержаться. Он открыл планшет и развернул карту местности, поделенную на квадраты. 

— Так, они сейчас примерно вот здесь, идут по дороге, если так и продолжат идти, то надо ударить в соседний квадрат, — он водил пальцем по карте. — Пока мы чемоданы вызовем, пока они развернуться и откроют огонь, они с тех позиций уже уйдут, — рассуждал Старлей. 

Ухо протянул командиру тангенту рации и наушники. 

— Штаб, это Буря-8, видим две коробочки и около двадцати-двадцати пяти пехов, просим три чемодана в квадрат А-58, Б-33, как поняли? Повторяю, просим три чемодана, Антон-58, Борис-33.