Мои папа с мамой приехали к старцу.
Я не знаю, в какую именно Пустынь или монастырь они направились. На дворе были благословенные времена брежневского застоя, один из редких периодов в жизни моей многострадальной страны, когда у наших сограждан была тихая и спокойная уверенность в завтрашнем дне. Люди работали, отдыхали, заключали браки, рожали – живя сегодняшним днем.
Родители очень хотели второго ребенка. Первому уже было девять лет, были испробованы все доступные современной медицине методы, но долгожданная беременность всё не случалась. И тогда они поехали к старцу. Большинство обителей и монастырей были закрыты в рамках государственной борьбы с «религиозным мракобесием», но где-то они нашли его, нет, не его, а Его.
Это было одно из тех мест, которые, по бесконечной любви Отца к своим детям, никогда, даже в самые черные дни богоборчества, не переводились на Руси. Одно из тех мест, где невозможное становится возможным, а неминуемое – ничтожным.
Я помню Его глаза. Две сияющих вселенским светом бездны. Глаза одного из тех, кто был избран проводником милости Небес.
Ибо вы – соль земли…
В глазах этих можно было прочитать безграничную доброту ко всему живому и все тезисы Нагорной проповеди.
Возлюби ближнего своего, как самого себя!
Моя мама долго и в деталях рассказывала ему о своих мытарствах, о всех посещенных врачах, о том, что сыну очень хочется братика. Он терпеливо слушал, не перебивая, а в конце повествования, глядя на нее с теплотой, изрек:
