— Хорошо, — Мили даже не бросила взгляд в его сторону, а перешагнула через дерево, подошла ко мне и села на корточки прямо передо мной, — Можешь бить.

Сердце тут же сжалось, совершенно непонятно почему.

«Я не могу сделать больно беззащитному человеку» — подумала я, но всё-таки, — «Эта девушка может задушить беззащитного кролика! И не похоже, что мы с ней поладим, другого шанса отомстить у меня может и не быть»

Поколебавшись ещё мгновение, я посмотрела на свою правую ладошку, а затем ей в глаза и…

«Она не верит, что я ударю её. Эти глаза смеются надо мной. Ну тогда прости, дамочка!»

Я замахнулась на пощёчину. Я много-много раз видела, как мама даёт папе пощёчину, когда он возвращается домой с друзьями пьяный. Просто вспомнив как она тогда это проделывала, я сконцентрировалась и всей силой, и скоростью, на которую только была способна, я направила ладошку к её лицу.

Когда моя рука уже почти достигла её лица, она внезапно схватила её и выставила пред моим лицом.

— Запомни девочка, люди врут. Думаешь, хоть один человек в здравом уме даст тебе ударить себя по лицу? Конечно нет. А я в здравом уме.

«Попалась!» — я попыталась выхватить свою руку, но тщетно.

— Что только они не сделают для своей защиты или победы. Никто не посмотрит на то, что ты маленькая девочка. Когда ты попадаешь в какой-либо круг, ты оказываешься зоне действия его законов и правил, никто не посмотрит ни на твой возраст, ни на твой пол. Здесь ты сейчас равна всем нам и сражаешься с нами наравне, поэтому никакой поблажки от меня не жди.