Оскорбление, которое так тяжко вынести умом!

            И король бы простил поддержку памфлета, если бы Шако сказал бы об этой поддержке в беседе один на один, но не при всех! Ведь тогда Шако – удалец, не ставящий ни во что своего покровителя, а сам Филипп – слабак, пригревший неблагодарного и отчаянного подлеца.

            Марк выслушал эту речь с каменным лицом. Он и сам за семь лет службы главой Дознания, и многие годы долгого подъема по служебной лестнице стал камнем. Во всяком случае – внешне. Марк выслушал и откланялся.

            Он спешил действовать.

            В Дознании Марк дал волю чувствам и от души сорвался на своего заместителя – честолюбивого Ларса, обвинив его во всех смертных грехах одновременно.

            Ларс тоже был человеком опытным. Он выслушал весь запал с каменным лицом, делая вид, что раскаивается. За ним не было вины, но он прекрасно знал, что сейчас, вернее всего, его начальство огребло от С А М О Г О и спешит поделиться.

            Ларс коротко кивнул и вышел в коридор, где, в свою очередь, дал волю чувствам, сорвавшись на недавно поступившую на службу помощницу. Помощница была хорошенькая и глупенькая. Но у нее был замечательно известный отец-дознаватель и, по старой дружбе, его дочь была принята  с закрытыми глазами на совсем простую бумажную работу.

            Девочка была совсем молодой и неопытной, потому, выслушав гневный поток от Ларса, заплакала и убежала прочь, не понимая, где и когда что сделала не так. Ларс немного посмотрел ей вслед, чувствуя тоску, а после вернулся в кабинет к Марку – требовалось что-то решать по Шако!