-Вообще-то болит, — признался Абрахам. – Всегда болит. Даже без раны.

***

            Всю дорогу Охотник стращал Эрмину, обещая ей страшные кары, если она «посмеет открыть свой глупый рот», но она не боялась, и просто пообещала, что будет молчать. Зато доложили церковникам очень легко. Более того, Абрахам, как бы откупаясь, заверил, что Эрмина сама в одиночку уничтожила врага.

            Эрмина пожала плечами, принимая похвалу. Теперь, когда у нее была возможность шантажировать Абрахама, имевшего много недоброжелателей даже среди слуг церкви, она понимала, как ей получить лавры, не прилагая особенных усилий.

Не нужны были больше дозоры с Юстасом, долгое выслеживание с Гарсиа, нет, это лишнее. Пользуясь же расположением церковника, она сказала:

-Мне так понравилось работать с Абрахамом! Разрешите продолжить?

            Церковник удивился. Обычно говорили что-то вроде «отправьте меня до конца дней перекладывать бумажки по столам, только не с ним», а тут девица просилась сама! Ну как ей откажешь!

            А Абрахам прожигал Эрмину самым тяжелым взглядом, и этот взгляд обещал адские дни. Но у Абрахама всегда был такой вид, словно он презирает и ненавидит всех, попутно подозревая, так что церковник предпочел не заметить, справедливо предположив, что Эрмина сама в состоянии решить.

            А Эрмина улыбнулась и лукаво подмигнула Абрахаму.

«Посмотрим, как я продвинусь» — подумала охотница.