«7»

Дрова горели очень бодро, почти сразу превращаясь в пепел. Со временем их форма понемногу менялась, появлялись сучки, которых не было ещё секунду назад, окрас сменялся в сторону топических пород древесины по типу махагони, или эбенового древа. Ровные бока горящих материалов приобретали аккуратно закругленные грани, будто были свежепалированы и завтра готовились на продажу. И каждый последующий был столь не похож на предыдущий, что появилось жгучее желание как можно скорее опустошить эту кучку около огня. Вслед за сомнительным, нездоровым интересом следовал небольшой шок, мягких деревьев я точно ещё не видел и не чувствовал. А следующая добрая охапка была именно такой. Невзначай глянув на ладонь, стало заметно некое пятно, все попытки избавления от которого не приводили к успеху. Очевидно, это был сок из молодых фруктовых деревьев, которые я подбрасывал в огонь мгновеньем ранее, но кому в здравом уме придет в голову рубить молодое древо лишь для поддержания огня. Ведь оно могло дать, как минимум сотни закрыто семенных плодов, но его жизнь прервал косой замах секиры с последующим разгибом грязных рук. Со временем мои руки были по локоть в этой забавной субстанции, пятна тут же засыхали, и по большому счету никак не мешали моей цели, и я даже не удосужился задать себе вопрос. Что я делаю? Зачем я это делаю? Чья это древесина? Почему этот вопрос начал беспокоить меня лишь сейчас, когда кучка брёвен опустела более чем наполовину?